остовы бараков и проржавелые бочки. Толуман пнул одну, и та рассыпалась в прах. Потемневшие бревна из лиственницы сохранились лучше. На фоне унылого пейзажа глайдер Кэти казался инопланетным кораблем. И здесь опускался туман.
– Похоже, бараки еще сталинских времен, – сказал Толуман. – Заключенные мыли золото. Я видел остатки таких лагерей, когда возили на экскурсии из Усть-Неры.
– Золото и платина часто сопутствуют друг другу, – задумчиво сказала Кэти, – но из того месторождения не должно быть выносов, там другая речная система.
– Ты прямо профессионалка, – Толуман стал доставать из багажника контейнер с обедом. – А может, полетим дальше? Не нравится мне этот туман…
Он не договорил. Над головой взревело, небо словно обрушилось на голову, и крышка багажника ударила по темени так, что перед глазами заплясали огненные круги. Ощутил, что вокруг бушует воздушный вихрь, а потом все померкло…
Очнулся от хлестких ударов по щекам, замычал и с трудом открыл глаза – перед ними плавали какие-то пятна. Затылок болел, и Толуман хотел потрогать его, но обнаружил, что не может пошевелить рукой. Зрение постепенно сфокусировалось…
Он сидит на земле, привалившись к стене барака. Ноги связаны веревкой и, похоже, руки за спиной тоже. Неподалеку у стены полулежит Кэти, тоже связанная, а перед ней стоит невысокий мужик с рябым лицом. Второй отходит от Толумана, потирая ладонь.
– Ну, будешь говорить, сучка? – спрашивает конопатый. – Чего здесь искали?
Второй встает рядом – худощавый, лицо землисто-серое. Тонкие губы кривятся:
– Мы тебя распялим и поимеем, а потом будем засовывать в… кое-что поострее, – в руке появляется нож. – Говори!
Кэти поворачивает голову и сплевывает, похоже и ей досталось. Наверное глайдер преследователей вынырнул из низкой облачности и упал прямо на них, сбив вихрем от турбин. И это явно бандиты, хватает таких на Колыме.
– Золото, – отвечает Кэти. – Отпустите, вам тоже хватит.
– Врет, – с сомнением говорит конопатый. – Эту долину всю обшарили.
– Тебе это надо, Рябой? – Его сообщник как будто потерял интерес и скучающе поигрывает ножом. – Будешь корячиться, намывая золото?
– А ведь правда, Серый, – отвечает тот, кого назвали Рябым. – Золото нам без надобности. Надо сделать дело и уматывать. Только дай я с ней позабавлюсь.
Он наклоняется и начинает расстегивать куртку Кэти. Та извивается, но не может освободить рук – те примотаны веревкой к бревну. Толуман тоже дергается – бесполезно!
– Постой, – говорит Серый – Ты кондом припас?
– Зачем? – Рябой начинает ржать. – Забеременеть она не успеет.
– А затем. Если трупы не сгорят, могут сделать вскрытие и найдут в ней твою сперму. Все равно, что оставишь визитку. Зачем нам это?
– Надо же, – Рыжий чешет голову. – Не подумал.
– С тобой это бывает, – хмыкает его собеседник.
Кэти