не полюбят, так еще и уважать перестанут. На каждой планетарной остановке изливала душу Максу – единственная соломинка, удерживающая мой разум на плаву.
И тут во время завтрака ко мне подсаживается сам Оливье Маршанн. Я была польщена и взволнована, словно ребенок. Все его мысли как на ладони – он поспорил с приятелями, что разговорит нелюдимую фройляйн Петерман. И даже влюбит в себя. Мне бы возмутиться и отшить его, но я так давно мечтала хоть о чьем-нибудь внимании. К тому же, его эмоции были теплыми. Приятными. Он симпатизировал мне. И тогда я поспорила сама с собой, что влюблю его в себя. И как теперь рассудить, проиграла или выиграла?..
ГЛОССАРИЙ №9
Канонир – (жарг.) специалист по вооружению и артиллерийскому делу.
Буурх – одна из колоний Соммера. Желтый сектор. Влажный тропический климат обусловлен маленьким диаметром планеты и огромной территорией серно-соленых морей. Развито рыболовство, машиностроение и добыча ископаемых. Аборигенов не обнаружено.
10
Девять лет назад
У тебя получается так легко
И естественно – быть грубым.
Ты не будешь давать обещаний,
Но этого тебе недостаточно
(пер. с англ.).
Ее тошнило. Тошнило всю ночь и утро, и во рту ощущался привкус кислятины. Но она стойко выдержала планерку, не дернувшись ни единым мускулом, а сейчас храбро сражалась с завтраком.
Гравитатор починили только вчера, но ее организм все еще помнил кувыркания по каюте и коридорам корабля. Еще раздражали сдавленные смешки, которыми сопровождался каждый такой ее полет. Плохое самочувствие достигло апогея во время отбоя. И до сих пор перед глазами мерещился унитаз.
«Фредерика» передернулась и отставила тарелку. Нет, на сегодня хватит. Еще ложка, и ее вырвет прямо здесь, на потеху окружающим. Надо было остаться в школе. Работала бы преподавателем. Их всегда не хватает. Если б не гребаная телепатия, так бы и сделала. Но слышать мысли детей, напуганных и недоумевающих, плачущих по дому, она больше не в состоянии. Хватило ровесников. Она первые два курса была жилеткой по меньшей мере для десяти сокурсниц. И даже сокурсников.
Наверное, именно это не позволило мне стать бездушной машиной для убийств – ощущение сопричастности. Я – такая же, как все. Нас много. И нам страшно.
Конечно, вторая пятилетка попыталась свести на нет все доброе и светлое, что еще оставалось в учениках, но лингвистка умудрилась спрятать мечты и надежды под толстой броней невозмутимости.
А что, симпатичная. Можно поспорить. Выглядит несчастной. Да ее уложить на лопатки – легче легкого…
«Фредерика» подняла голову. Рядом с ее столиком, распространяя вокруг себя нахальные мысли, стоял красавчик пилот и лучезарно скалился.
– Че надо? – одиночество одиночеством,