а парень так и не получил ничего определенного.
– Спасибо за содействие, – он попрощался с последним из военных, – никого больше не задерживаю.
Мимолетный взгляд на часы заставил сжаться все тело.
Беседы продлились добрых шесть часов, и время уже приближалось к полуночи.
Да уж. Вике звонить уже поздно, а совет нужен, как никогда. Если вечером Александр сказал сестре, что дело затруднительное, то сейчас оно казалось почти глухим. Теперь же хрупкая надежда была разве что на инженеров, если те, конечно, появятся. Только они могли бы окончательно развеять сомнения.
Погруженный в размышления, парень добрался до кабинета и, раздевшись, просто упал на кровать без сил. Сон не заставил себя долго ждать и пришел ф чуткий и беспокойный.
И недолгий, как осознал Филатов где- то посреди ночи.
Истошный вопль сирены заставил ничего не понимающего следователя вскочить на ноги.
«ТРЕВОГА!» – гласило световое табло, подсвеченное тревожным красным цветом.
Глава 3. День, который стоил всего
Стрельбу Александр услышал сразу после сирены. Выстрелы сначала казались беспорядочными и были редки, но уже через несколько минут обрели некое подобие системы, звучали с той и другой стороны. Все это время следователь не рисковал выходить из кабинета, рассудив, что лучше ему оставаться в укрытии.
Но его сильно беспокоило то, что оценить обстановку и принять верное решение он не в состоянии, а потому рука все же легла на ручку двери, которая через мгновение повернулась сама собой. В кабинет влетел тот самый сержант Полянский. На нем был надет серый защитный шлем, а маска отброшена и болталась на ремне, прикрепленном к головному убору. Из- за широкого воротника бронежилета и наручных пластин военный казался гораздо массивнее, чем был.
– Живо уходим отсюда! – крикнул ОПЗМовец.
Александр едва успел надеть ботинки, как Полянский схватил его за плечо и повел за собой. Весь штаб покрылся красным светом, на окна тут же опустились автоматические ставни. Полянский остановился перед железной дверью штаба, о чем- то переговорил с солдатом, стоящим у входа, затем повернулся к Филатову, кивнул, и они продолжили бег.
Краем глаза следователь заметил других бойцов, ведущих огонь из металлических сооружений, построенных вокруг штаба полка.
– Укроемся в бункере! – крикнул Полянский, забегая за угол штаба. Парень поднял глаза в небо, затем коснулся встроенной в шлем рации, – Керсак, живо наши БПЛА в воздух!
Они пробежали через старый разрушенный КПП, теперь застроенный мощными баррикадами, из- за которых тоже вели огонь солдаты армии ОПЗМ, но ни следа противника следователь не видел. Но он и не концентрировал внимание ни на чем, кроме собственного выживания. К выстрелам и сирене стали добавляться взрывы, очередной посек стену казармы и оставил одного из солдат Организации лежать навзничь у угла здания.
– Твою- то мать! Бункер срисовали, – процедил сержант, – падай в траву! – с этими словами боец вжал Александра