средство высоко в воздух. Освещенный золотым ореолом, укрощенный поезд завис над ничего не понимающими всегдашниками… а потом с грохотом рухнул назад на рельсы. «Рождественский экспресс» продолжил свой веселый путь, а потом его музыка смолкла, и он рухнул на бок, словно маленький ребенок, который слишком долго бегал и веселился.
Все бросились к Аладдину. Мальчик, истекая кровью, лежал у стены. Кима, растолкав толпу, бросилась к нему…
– Аладдин! – закричала она.
Он приоткрыл глаза и сумел слабо улыбнуться.
Кима вздохнула с облегчением.
– Ты в порядке?
– Не считая того, что меня сбил поезд? – спросил Аладдин.
– Не считая этого, да.
– Мне бы не помешал еще один поцелуй.
– Поезду он явно не понравился.
– Он может переезжать меня сколько хочет, если это значит, что ты меня снова поцелуешь.
– Ну хорошо, уговорил. Давай поставим тебя на ноги.
Она вместе с другими всегдашниками помогла ему подняться. Аладдин сумел удержаться на ногах; он не сводил восхищенного взгляда со своей принцессы.
– Подожди-ка, – сказал он. – А где Гефест?
Все медленно развернулись.
Гефест стоял посреди танцпола, его смуглое точеное лицо освещал холодный свет.
– Аладдин, – проговорил он. – Почему на тебе моя одежда?
Он уставился на Киму, стоявшую рядом с Аладдином.
– И почему с тобой моя девушка?
– Ты о чем? – начал было Аладдин.
Но потом он увидел глаза Гефеста.
Свирепые. Гневные.
У него больше не было лучшего друга.
– О нет, – прохрипел Аладдин. – Заклинание. Оно…
Он не успел закончить фразу.
Гефест свалил его на пол ударом кулака.
Глава 15
Золотой луч ворвался в кабинет Директоров школы и опустился на пол, превратившись обратно в своего создателя.
– Пытаешься убить моих учеников после того, как они переиграли тебя в твоей же игре? – закричал Райен. – Это низко даже для тебя. Попытавшись заполучить душу мальчишки, ты растлил свою душу.
Его брат ничего не ответил.
В кабинете повисла тишина. Даже Сториан прекратил свои труды.
Райен разозлился еще больше. Он бросился в спальню.
– Если Зло пытается перейти границы, Добро от этого становится лишь сильнее. Любая твоя попытка навредить моей школе лишь ослабляет твою. Мы не такой договор заключили, когда стали Директорами школы. Наши узы крепче, чем ожесточенное соперничество и стремление к чему-либо, кроме равновесия. Потому что нет никакого иного исхода, кроме равновесия, Рафал. Равновесия, которое поддерживает наша школа. Наша братская любовь. Желать чего-то большего – значит накликать на нас беду…
Он распахнул дверь.
Внутри никого не было. Лишь от задутых свечей поднимался дымок.
А у него за спиной снова заскрипел Сториан.
Райен подошел к перу и увидел, что оно рисует… его самого.
Добрый Директор смотрел