не причастен. Более того… Из разговора следует, что цель террористов – именно Субботин. Но от него зависит, будет жить Мамаева, или нет. От Субботина потребовали сто тысяч долларов.
– Ну, вот! А ты, Саша, позволил себе сомневаться в умственных способностях руководства.
– Прошу меня простить, Юрий Николаевич. Мне казалось, что если закрыть Субботина, можно поколоть его по старым делам.
– Закрыть мы его всегда успеем. Вот, Галину вызволим, там посмотрим. У тебя же нет ста тысяч долларов на выкуп?
– Судя по разговору, выкуп их не особенно интересует.
– На квартире Субботина есть что-то интересное?
– Ничего противозаконного. Нашли большой тайник в стене. Но там, кроме пачки денег, ничего не было.
– Большая пачка?
– Сто тысяч рублей. Изъяли. Вернём. Квартиру опечатали, но мало ли что… Кого сейчас нашими печатями испугаешь?
– Его охранников, что взяли у адреса, отпустите, пусть сами охраняют или замки новые вставляют.
– Там и дверь менять надо, – потупив глаза, сообщил Руднев.
– Я же говорил, чтобы техники вскрыли! – повысил голос Старовойтов.
– Собровцы сами решили, что так проще.
– Что значит, «так проще?» – разозлился Старовойтов. – А за дверь кто платить будет?
– Они никого не слушают. Я Марченко сколько раз жаловался, что СОБРы беспредельничают, а толку-то?
Старовойтов скривился. Бойцы СОБРа были постоянной головной болью руководства управления по организованной преступности. Постоянно приходилось отписываться за их «рукоделия и ноголожества», как обзывал их деяния на совещаниях начальник полковник Чеченев.
– А что дальше, Юрий Николаевич? – сменил тему разговора Руднев. – Телефон определили? Место?
– Определили. И телефон, и место. Распечатку разговора сделали?
– Печатают. Может, пока кофе попьём?
– Закончился.
– Так, я организую.
– Я растворимый не пью.
– Мы в курсе. Есть заварной. Как раз для вашей кофемашины.
– Давай! У меня кусок сервилата завалялся в холодильнике.
Руднев вышел из кабинета и вскоре вернулся с банкой кофе. Зашёл, неся перед собой несколько листов с напечатанным текстом, Никита Алексеевич Киселёв, начальник технической службы.
– Тэпэ10распечатка, Юрий Николаевич, – сказал он.
– Кофе будешь?
– Заварной? Буду. О! Тут колбаска! Сейчас хлебца принесу.
Он вышел. Старовойтов принялся читать распечатку разговора Субботина с чеченцем. Руднев сел на стул перед кофеваркой и стал наблюдать, как тонкой струйкой стекает в стеклянную колбу с чёрной пластмассовой ручкой, чёрно-коричневая жидкость. По кабинету растёкся аромат кофе.
Вместе с Ковалёвым в кабинет зашёл Запорожский.
– Тут кофе наливают? – спросил он весело, и дунул в керамическую кружку огромных размеров.
– Тут посылают в дальние страны, – сказал Старовойтов. –