Если, конечно, помощник трибуна Сципио не против. Он имеет полное право потребовать наказания хлыстом.
– Но я не… – пробормотал Нонус. – Это Бортус…
Макс снова надавил на дубинку, и Нонус смолк, издав хрипящий стон. Антиллар оглянулся через плечо на Тави и подмигнул ему:
– Итак, ваше решение, господин?
Тави покачал головой и с трудом сдержал улыбку.
– Пока нет необходимости в хлысте, центурион. Нужно что-то оставить на будущее. – Тави наклонился над первым часовым, который так и не пришел в сознание. Он дышал, но у него распух нос, и не вызывало сомнений, что Макс его сломал. Вокруг глаз образовались роскошные темно-пурпурные синяки. Тави повернулся к часовому, который мог его слышать. – Значит, ты легионер Нонус? Когда закончится твоя смена, отведи своего напарника к целителю. А когда он придет в себя, напомни ему, что здесь произошло, ладно? И скажи, что часовому следует встречать офицеров с необходимым уважением и не стоит дразнить щенков, выросших в розовых садах. Ты понял?
Макс снова ткнул Нонуса дубинкой, и тот что-то прохрипел в знак согласия.
– Ну вот и молодец, – сказал Тави и поехал вперед не оборачиваясь.
Однако он услышал, как Магнус спрыгнул на землю, повозился в седельных сумках и предъявил свои бумаги распростертому на земле часовому. Он принюхался и откашлялся.
– Магнус, старший камердинер командира и его штаба. Я не могу одобрить состояние твоей формы. Проклятые во́роны, это просто смешно. Неужели от формы всегда так воняет? Или только от твоей? А пятна! Как тебе удалось… нет, не надо, не отвечай. Я не хочу знать.
Макс расхохотался, и через мгновение они с Магнусом догнали Тави и двинулись вдоль рядов белых палаток. Некоторые из них выглядели идеально. Другие провисли и покосились, не приходилось сомневаться, что в них жили новые рекруты, еще не успевшие научиться всему, что требовалось.
Тави удивил царивший в лагере шум. Мужчины кричали, чтобы их услышали, грязная слепая нищенка сидела у передней линии палаток и играла на тростниковой дудочке за мелкие монеты, которые бросали ей прохожие. Рабочие команды, распевая на ходу песни, копали канавы и таскали дрова. Тави слышал звон кузнечных молотов. Старый седой ветеран тренировал полную когорту, состоявшую из четырех центурий, по восемьдесят рекрутов в каждой. Они, разбившись на пары, отрабатывали базовые удары мечом, с которыми Тави познакомился совсем недавно. Седой ветеран выкрикивал цифры, и они наносили соответствующие удары. Их движения были медленными и неуверенными. На глазах у Тави один из рекрутов выронил меч, и он ударил в колено стоявшего за ним легионера. Тот взвыл, запрыгал на одной ноге и врезался в своего соседа, в результате полдюжины рекрутов оказались на земле.
– О, – сказал Тави. – Головастики.
– Головастики, – подтвердил Макс. – Здесь можно говорить совершенно безопасно. Из-за шума нас никто не подслушает.
– Я должен был сам разобраться с этой парочкой, Макс, – тихо сказал Тави.
– Однако