Ты мне глазки не строй! На меня твои чары не действуют. Нашелся тут!
Словен подвинул к себе миску с икряниками и серьезно сказал:
– Слово даю! Да вы любую спросите: обещал, мол, тебе что-нибудь Словен, что не выполнил? – И добавил уже с улыбкой: – А что сохнут, так за мной даже богини сохнут.
– Куды там! – Тетка уперла руки в боки, насмешливо его разглядывая. – Богини за ним сохнут. Ты ври, да не завирайся! Парень ты, конечно, хоть куда, красавец, но гонору у тебя – выше гор.
– С чего это?! Я – душа парень! И не вру никогда. – Словен оскорбленно посмотрел на нее. – А если я скажу, что вы печете самые лучшие в Велере икряники, вы тоже не поверите?
Женщина оттаяла, улыбнулась и уже более милостиво произнесла:
– На добром слове спасибо, конечно. Но девок мне не тронь, надоело искать новеньких. И Марьке голову не морочь, скажи прямо, что другая лю́бая и все.
Она махнула рукой ближней к ним служанке, прошептала что-то на ухо девушке, и через мгновение рядом с икряниками лежала золотистая рыбка зубатка – второе блюдо, что готовила она безупречно.
Словен даже слова не успел произнести, как тетка Аглая пояснила:
– Ты кушай, это за счет заведения, – и пробурчала: – А то совсем с лица спал, одна кожа да кости.
Словен улыбнулся ей и склонил голову в благодарность, а тетка налила ему взвару и на кухню ушла. Через мгновение из нее выскочила Дарька, младшая из дочерей Бартника, и поставила Словену на стол тарелку с золотыми оладушками, стрельнула в него лукавыми глазенками и обратно умчалась. Егоза.
Словен с удовольствием закусил икряниками, лениво разглядывая посетителей. Чара ни слова не сказала, сколько ему тут прохлаждаться. Хоть бы намекнула, времени-то не так уж и много в запасе.
Судьба услышала его мысли. Едва он выбрал, с какого оладушка продолжить трапезу, как остановился рядом с его столом плюгавенький старичок: невысокий, Словену едва до плеча доставал, тощий, словно жердь, невзрачный – пройдешь по улице не заметишь, – с жидкой бороденкой и выцветшими глазами-бусинами, одетый в худую рубаху да порты. На такого дунешь, и он развалится, только не пожелал бы Словен никому этому дедушке дорожку переходить: был он сплошь обманчивый, что внешне, что внутренне.
Поклонился ему старичок едва ли не в пояс.
– Позволь, витязь славный, присесть рядом, разделить трапезу. Не откажи старому человеку.
Словен мрачно посмотрел на него. Если б не слова Чары, не стал бы он с ним беседовать, поэтому согласился нехотя:
– Ну садись, Бус, раз тебе мой стол так уж приглянулся.
Старичок хорьком юркнул на скамью, и перед ним тотчас поставили миски с тем же, что и Словен заказывал. И еду ему сам Бартник принес, а по его встревоженному взгляду Словен понял, что корчмарь знает, кто перед ним сидит.
Бус оглядел миски и пригладил бороденку, глядя доброжелательно.
– Вижу, схожи у нас с тобой предпочтения, добрый молодец.
Покривился Словен, подхватил ложкой кусок оладушка