Отпустив одну руку с руля, что конечно, может стоить нам жизни, я притягиваю её за шею и крепко целую в губы. Одно прикосновение то, что мне сейчас нужно. Почувствовать её вкус.
Отстранившись, я возвращаю руку на руль. Талия замолкает, и я сосредотачиваюсь на дороге.
– Держись, сирена.
До огромных камней, которые, как я вижу, ещё не убрали, примерно девятьсот восемдесят футов. Тормозной путь на такой скорости занимает около тысяча четырехсот футов. С одной стороны обрыв с другой небольшая обочина, деревья и горы.
– Господи, Хантер! Мы умрем!
– Не сегодня.
Очень плавно выжимаю тормоз, стрелка спидометра опускается до восьмидесяти миль. Один из вариантов, проехать по встречной полосе, сразу отпадает, когда я вижу другую машину, движущуюся в нашу сторону. Мы не успеем проскочить. До камней осталось чуть меньше шестисот футов, я ещё больше скидываю скорость и, буквально, в последний момент дёргаю руль почти на сто восемьдесят градусов вправо, одновременно с этим поднимаю ручник.
Машина останавливается между двух деревьев, почти коснувшись носом подножья горы. Мы залетели в карман, оставаясь задней частью на дороге. Деревья по бокам так близко, что мы не смогли бы даже открыть двери. Благо эта модель не была сильно широкой.
Если бы даже ручник не остановил машину полностью, мы бы, лишь разбили бампер, а подушки безопасности спасли бы нас от смерти. К счастью, всё прошло идеально.
Талия тяжело дышит, она все ещё крепко сжимает дверь и сиденье, так, что костяшки ее пальцев побелели. Я откидываю голову назад и начинаю громко смеяться. Вокруг нас, поднявшийся от резкого торможения, песок. Машина тяжело гудит. Сердце стучит безумно быстро, а кровь лавой бежит по венам. Истинное наслаждение.
– Ты больной. – Шепчет Талия, окидывая меня безумным взглядом.
Её глаза горят, и я вижу, что она возбуждена не меньше меня. Я отстёгиваю её ремень, дергаю за руку на себя. Талия тут же приземляется на мои колени, и мы целуемся. Так сильно, неистово, будто если мы этого не сделаем, то действительно умрем. Наши зубы бьются друг об друга, но мы оба игнорируем это. Талия сильнее сжимает меня бёдрами, прижимаясь ближе. Ситуация похожа на вчерашнюю, но сексуальной энергии между нами гораздо больше.
Все дело в страхе. Вот почему я так люблю идти до конца. Чтобы, буквально, увидеть собственную смерть и плюнуть ей в лицо. Посмотреть со стороны, как гости выбирают чёрные наряды, в которых пойдут проститься со мной, конечно, они не забывают про красивый венок для могильного камня. Затем все плачут, когда моё мертвое тело погружают на глубину двадцати футов. Именно в тот момент я воскресаю, делаю долгожданный глубокий вздох, показываю всем средний палец и сваливаю.
Мои руки погружаются под её юбку, и я вновь не нахожу нижнего белья.
– Ты снова забыла надеть трусики? – Шепчу я, прерывая поцелуй, но следом мои губы опускаются вниз по ее шее к линии декольте. Талия стонет, сжимая мои волосы на затылке.
– Ненавижу когда меня, что-то сковывает…
Я