нижняя, которая находилась в нескольких сантиметрах от пола. Ну что ж, теперь я, кажется, начинаю понимать, что такое ступени, и с чем их едят.
Надеюсь, что это даст мне хоть какие-то знания и возможности, а не мгновенную смерть от этих ублюдков, когда я очнусь. Помедлив пару секунд, я выдохнул и сделал шаг на освещенное место.
Глава 6
И ничего не произошло. Совсем ничего. Я, конечно, не думал, что по центру этого непонятного места пройдет полуголая девица, неся табличку с цифрой один, или при моем появлении раздастся взрыв фейерверков, но вот то, что ничего не произойдет было совершенно для меня неожиданно.
От ступени в обе стороны шли узкие, не шире метра, ответвления. По одну сторону располагались витые перила из какого-то серебристого металла, отграничивающие галерею от того круглого освещенного подиума, с другой же были стеллажи высотой в человеческий рост, полностью заставленные книгами с обложками, обитыми металлом. Сами стеллажи освещены не были, поэтому издалека разглядеть хоть что-то, кроме корешков книг не получалось.
Немного оглядевшись по сторонам, я сошел непосредственно со ступени и прошел к первому стеллажу. При моем приближении он сразу же осветился приятным желтоватым светом так, что я смог разглядеть ряд одинаковых книг. Что удивительно, все они были одинаковой толщины, в идентичном переплете и без какого-либо названия. Открыв одну из них, я ожидаемо увидел полное отсутствие содержания. Такие же белые, идеально чистые страницы были во всех остальных книгах, до которых я только смог дотянуться. Хм, довольно странно. Для чего тогда нужен был этот этаж, заставленный книгами, если в них ничего не было написано? Сойдя после осмотра стеллажа со ступени вниз, я тут же обнаружил стол со стулом, стоящих по другую сторону от меня. Так, то ли он появился только что, то ли мою наблюдательность и внимательность можно было сдавать в утиль, а меня отдавать на переподготовку, начиная с яслей.
На столе меня ожидала одинокая чернильница и писчее перо, судя по всему – гусиное. Вы сейчас это серьезно? Бред какой-то. Повертев то, что раньше принадлежало наверняка благородной и поистине вредной птице, я положил все на место как было и вернулся в центр этого атриума.
Пустые книги и чернильница, довольно забавное сочетание, которое не оставляет никакого выбора. Я сбегал наверх, взял первую попавшуюся мне книгу и сел за стол, беря в руку перо, аккуратно обмакивая его в черную жидкость. Открыв книгу на первой странице, я как мог старательно вывел свое имя, внутренне сомневаясь в своих действиях и умственных способностях. Надпись получилась хоть и ровная, но с ожидаемой кляксой по центру. Всё-таки каллиграфия пером не входила в мои таланты. Если честно, я вообще только в фильмах видел, что им можно писать.
Немного полюбовавшись на свое творение, я начал замечать, что она постепенно истончается и светлеет. Через десяток секунд она уже полностью испарилась, не оставив после себя никаких воспоминаний, даже клякса, что пропитала несколько