накладывают серьезный отпечаток на умственное развитие человека и его поведение в стрессовых ситуациях.
Как ни странно, большинство родителей не виноваты в травмах своих детей. Большинство из них в воспитании просто слепо и бездумно следуют тем нормам, что приняты в обществе и в их собственных семьях в пору их детства. Зачастую матери поглощены заботами, испытывают постоянный стресс и последствия собственных травм, в то время как отцы остаются безучастными к проблемам семьи, а то и вовсе отсутствуют. В результате у родителей развивается злость и обида по отношению к детям, что ведет к эмоциональной холодности, небрежению, унижениям, наказаниям за малейшую провинность, а также физическому и сексуальному насилию. С этим сталкиваются слишком многие дети – и гораздо чаще, чем мы можем себе представить. Так в детстве и юности на этом фундаменте страх и травмы подобно кирпичам уровень за уровнем выстраиваются в непробиваемую стену.
Рано или поздно подросткам приходится вступать во взрослую жизнь. При этом у них зачастую нет никакой поддержки со стороны семьи, зато присутствуют с детства заложенные модели поведения, ведущие к унижению и насилию. Часто на это накладывается тяжелая и непрестижная работа. Некоторым приходится переживать серьезные болезни, потерю близких и другие трагедии. Самый большой человеческий страх – это страх смерти, причем не столько телесной, сколько смерти личности, страх потерять себя. Сью Герхардт выразила это так: «Главная особенность травмы – в том, что она ставит под сомнение неприкосновенность жизни пострадавшего, как физической оболочки, так и внутреннего „Я“»[57]. Современная цивилизация предоставляет личности исключительно агрессивные условия для выживания. Мир, построенный на соперничестве индивидуалистов, заведомо лишен тех элементов в семье и общественном устройстве, что могли бы поддержать нас в трудную минуту; такой мир даже не гарантирует стабильной работы. В результате отношения между людьми, даже самыми близкими, подвергаются такой проверке на прочность, которую они заведомо не могут выдержать. Нынешнее массовое общество дает нам лишь две возможности: плыть либо тонуть, причем в девятибалльный шторм.
Приключения Джулии в Багдаде
Джулия провела год на военной службе в Багдаде и вернулась домой, но еще полгода после этого не могла спать, злилась по пустякам на друзей и родных и боролась с желанием покончить с собой. Все это – классические симптомы посттравматического стрессового расстройства. Ниже мы печатаем отрывок ее рассказа из статьи Паулы Каплан[58].
«Ирак был ужасным местом, там я никак не могла дать выход собственным чувствам, – рассказывает Джулия. – Повсюду постоянно что-то взрывалось, и в мои обязанности входил личный досмотр тех иракцев, которые могли иметь при себе взрывные устройства, а также их знакомых. Если бы моя рука нащупала бомбу, а мозг не отреагировал вовремя, меня разорвало бы на куски. Помню, как при