носкам. Я мгновенно, в дополнение к волнению, почувствовала себя неловко.
– Добрый вечер, сонливая моя, – поприветствовал меня супруг, как ни в чем не бывало отставляя бокал и поднимаясь.
– Добрый!
Я так и застыла на пороге, ошарашенная парадным обликом мужа и его неожиданно благожелательным настроением. Брэмвейл, подойдя, небрежно чмокнул меня в висок и усадил за стол, после чего вернулся на свое место. Все мои намерения стойко отрицать свою вину и возмущаться в ответ на любые обвинения вдруг стали совершенно неактуальны.
– А-а-а… А ты не злишься? – спросила я с некоторой робостью.
– Злюсь, – невозмутимо отозвался супруг. – Что тебе положить?
– Мне все равно, – ответила я растерянно.
– Попробуй жаркое, – положив кушанье на мою тарелку, предложил Грэгори и безо всякого перехода продолжил: – Я очень, очень зол.
– Не заметно, – буркнула я себе под нос, внимательно изучая лицо мужа.
– На себя зол, – пояснил он. – Я наивно полагал, что ты достаточно доверяешь мне, чтобы ставить в известность о своих планах.
– Я…
– Я волновался, Эль, – оборвал меня муж. – Особенно когда, не обнаружив тебя, отправился в Чарди-мол, где лэй Марвейн любезно сообщила мне, что ты покинула ее дом, не задержавшись в нем и часа.
– Прости, – жалко выдавила я.
– А вот к полуночи я волноваться перестал, – наполняя мой бокал, поведал муж: – посетив все больницы и проверив сводку происшествий, я уже не просто переживал, где ты, а гадал, жива ли ты вообще.
Я молчала, уставившись в тарелку. Начинать оправдываться не хотелось. Да и что я могла на это ответить? Что рассчитывала вернуться раньше, чем меня хватятся? Конечно, можно было рассказать правду, но отказаться от Коши и связанных с ним планов я была не готова, несмотря на захлестывающее чувство вины.
– Прости, я не думала…
– Не думала, что после получения письма с сюрпризом от неизвестного «доброжелателя» нужно быть осторожной? Или что, отправляясь в объятия любовника, неплохо бы предупредить об этом супруга?
– Какого еще любовника? – возмутилась я.
– Полагаю, Виттэрхольта? – предположил Брэмвейл. – Или ты уже успела сменить объект страсти? Эльза, милая, – вздохнув, продолжил нотацию муж, – я верю, что, уходя утром, ты ничего такого не предполагала, но в следующий раз просто пришли записку. Еще одной подобной ночи мои нервы не выдержат.
Все заготовленные фразы куда-то улетели, уступив место чувству вины. Умом я понимала, что ночное происшествие от меня мало зависело, что вернуться домой было не в моей власти, но все равно ощущала себя чудовищем. Жестоким избалованным существом, заставившим переживать понапрасну и бесконечно разочаровавшим единственного близкого человека.
Наверное, последнее было наиболее болезненным – утратить доверие мужа вдруг