я уселся поудобнее. Никогда не любил стричься, мама всегда заставляла меня; когда челка доходила до глаз, она брала меня и стригла почти под ноль. И так каждый раз. – А как вас зовут?
– Мори сказал, что меня зовут Док. До этого меня не звали никак. Я просто был.
– Приятно, я Си. Меня так мама назвала.
– Tempus18, – Римс постучал по своим часам, – у нас его очень мало. Не томи, Док. Давай быстрее.
– Не торопи. Мне нужно понять, кто я… где я. Представить примерную картину того, что находится передо мной. Как мне, по-твоему, стричь, если я ничего не вижу?
Интересно, а как можно что-то делать, если ты совсем ничего не видишь? Наверное, Док пользуется другими рецепторами для того, чтобы считывать информацию. Как же там было? В учебнике… слух, осязание, обоняние, зрение и вкус? Вроде все. Зрения нет, но остальное же есть, а, значит, человек вполне может эффективно существовать. Ну, я так думаю. Разве четыре системы не заменят одну?
– У тебя есть двадцать минут, старик, а я пока схожу нам всем за лимонадом, – Римс покинул палатку, оставив нас с Доком наедине.
Док приложил свой палец к моим волосам и после облизнул его. Несколько раз понюхал мою макушку и с улыбкой взялся за машинку для стрижки.
– Ты хочешь быть, как Мори сейчас или, как Мори тогда?
– Сейчас. Прошлое есть иллюзия.
– Правильно, – Док провел машинкой по моим волосам, огромная копна локонов осыпалась на пол палатки. Мой мозг охватил восторг, с каждым движением старика я все больше и больше становлюсь похож на того, кто захватил весь мой разум; на того, кому принадлежит смысл моей жизни. Чудесно! Я так взволнован…
– Можно виски сделать чуть более косыми? У Мори они точно более косые. Я помню.
– Ты недавно его видел? – Док провел машинкой по вискам.
– Да.
– Я запомнил его немного другим, мы давно не виделись. Можешь меня поправлять. Поправление… поправление. Что есть поправление? Слово такое… Однако же! Слово со смыслом или смысл без слова. Ты не задумывался над тем, почему у слов вообще есть смысл? Что такое смысл?
– Смысл – такая же иллюзия, как прошлое. Людям нужны иллюзии. Римс рассказывал, что Мори так говорил, а если так говорил Мори, значит, – это истина.
– Иначе и быть не может. Как тебе? – старик позволил мне как следует рассмотреть себя в небольшом зеркальце рядом со стулом. Я и раньше мог видеть в нем свое отражение, но не полностью. Я приблизился к зеркалу и почувствовал, как по всему телу прокатилась волна эйфории. Я так похож! Так похож… Я рухнул на колени, слезы покатились по моим глазам. Имею ли я право быть настолько похожим? Бог? Скажи мне, Бог! Скажи мне, Мори!
– Magnifique! – Римс вошел, держа в руках три стакана лимонада. – Ты и в самом деле, гений. Так стричь. Для этого нужен настоящий дар.
– Дар? Дар? Что это значит? Раньше я был ученным. Большим ученным. Но потом произошло одно событие. Я не могу вспомнить какое. Почему-то я перестал быть большим ученным. Я помню, что все меня