горло. Как выяснилось, это был местный литейский главврач. – Анжела Павловна мертва, – растерянно пробормотал он, глядя на свои окровавленные руки. – Повреждена затылочная кость. – Спокойно, товарищи! – подоспел Горохов. – Никому не покидать заведение. Мы должны всех опросить. Шеф с ходу включился в работу, даже чуть заплетающийся от выпитых рюмочек язык ему не помешал. – Вы с ума сошли! – прошипел Борис Борисович, повиснув на руке следователя, будто Моська. – Это же уважаемые люди города! – У нас убийство, – холодно проговорил шеф. – И убийца, Борис Борисович, может находиться среди этих самых уважаемых людей. Председатель исполкома не отступал:– Пусть идут домой, а потом, кого надо, вызовем. Вы представляете, какой скандал разразится, если всех задержим? – Перед законом все равны, – Горохов освободил руку от «Моськи». Я отловил одного из бестолково бегавших официантов и отправил его звонить в «02», чтобы зафиксировать происшествие через дежурку. К нам подошел прокурор и встал на сторону Монашкина. – Никита Егорович, – пробормотал он, пряча глаза. – Мы сами разберемся. Поверьте, отработаем все по полной. Но Борис Борисович прав – гостей надо отпустить по домам. – Никого не выпускать, – Горохов был непреклонен, и казалось, сам готов был встать на выходе, закрыв ее широкой грудью. – Хочу вам заметить, что это не ваша подследственность, – прокурор, наконец, осмелился поднять глаза на Горохова. – Осмотр будет проводить мой дежурный следователь, а оперативно-розыскными мероприятиями займется местная милиция. Отдыхайте, Никита Егорович, просим прощения за этот вопиющий инцидент, но я вас попрошу покинуть место происшествия… – А вы ничего не перепутали, Тимофей Олегович?! – гневно сверкнул глазами шеф, даже лысинка его зловеще блеснула. – Я представитель генеральной прокуратуры! И проконтролирую на месте, как вы отрабатываете место особо тяжкого преступления! И Горохов не соврал, функции проверяющих на нас действительно могли быть возложены. Но и местные не сдавались. – Ну, о преступлении говорить еще рановато, – прокурор на всякий случай сделал шаг назад. – Возможно, это просто несчастный случай… – Чего?! – Иван Федорович! – окликнул главврача прокурор. – Скажите, пожалуйста, могло ли повреждение затылочной кости образоваться от падения с высоты собственного роста? – Э-э… – развел тот пухлыми ручками. – Я не судебный медик, я только лечить, но тут… Хм, теоретически, конечно, можно так упасть и расшибиться. Да… – он посмотрел на пол балкона, явно лихорадочно соображая. – Тут еще и скользко, кто-то пролил шампанское или вино. – Вот! – поднял указательный палец Тимофей Олегович, – Возможно, наша юбиляр немного перебрала, поскользнулась, упала и крайне неудачно приложилась затылком о мрамор. До заключения судебно-медицинской экспертизы пока рано говорить о возбуждении дела… Случай, конечно, крайне скверный, но не стоит усугублять ситуацию. Поверьте, Никита Егорович, мы отработаем все по букве закона. Тем более, что Анжела Павловна – не чужой нам человек, мы все заинтересованы в объективной оценке произошедшего… – И все же я останусь и посмотрю,
