Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 6
авторов. Отечественная война и русское общество: 1812—1912. Том V. Ред. А. К. Дживелегова, С. П. Мельгунова, В. И. Пичета. Москва, т-во И. Д. Сытина, 1912, стр. 78.
18
«Посмотрите любую популярную книгу о войне 1812 г., и вам почти наверняка попадется фраза якобы произнесенная Наполеоном накануне: „Через пять лет я буду господином мира, останется только Россия, но я раздавлю и ее“. Это, так сказать, из теории общего политического планирования. Что же касается конкретных стратегических замыслов, то они нередко характеризуются другим, почти столь же глубокомысленным выражением: „Если я возьму Киев, я буду держать Россию за ноги; если я захвачу Петербург, я возьму Россию за голову; если я займу Москву, я поражу Россию в самое сердце“. Конечно, эти фразы карикатурны. Так, первая почерпнута из мемуаров аббата де Прадта, написанных и опубликованных сразу после падения Наполеона, в тот момент, когда к власти пришли его непримиримые враги в лице Бурбонов. Что же касается самого автора – он был послом в Варшаве в 1812 г. и зарекомендовал себя на этом посту так, что получил гневный нагоняй от императора. Реставрация Бурбонов дала возможность неудачливому дипломату свести счеты со своим бывшим начальником в желчной книжке, в которой он вдобавок старался выслужиться перед новыми властями. О том, насколько его опус полезен для изучения истории, свидетельствует фраза, которая красуется на первой странице: „Император был замечен в том, что в момент своих самых печальных и мрачных мыслей изрек памятные слова: „Если бы не один человек, я был бы уже властелином мира…“ – Этот человек – это я, – скромно добавил автор и продолжил, – Так что можно сказать, что я спас мир и с этим титулом я могу навсегда надеяться на его признательность и блага“. Если можно поверить, что самый бестолковый из всех дипломатов наполеоновской эпохи спас Россию, то тогда придется принять и другие гипотезы, высказанные в мемуарах самовлюблённого аббата. В них в частности присутствует мысль, которая станет характерной для всех последующих произведений, изображающих Наполеона как психически неуравновешенного человека, одержимого целью властвовать над миром. Прадт писал: „Император, едва родившись, едва поднявшись на трон, сгорал от желания захватить весь мир“» (Труды кафедры нового и новейшего времени. 2012. №9. СПб. Соколов О. В. Политические и военные планы Наполеона накануне войны 1812 года. С. 38—39).
19
Балашов в своих записках пишет, что Наполеон, упрекая Александра, предложил указать ему прямую дорогу на Москву. Балошов отвечал: «Ваше величество, этот вопрос меня затрудняет. Римляне в таких случаях говорили, что все дороги ведут в Рим. Поэтому русские считают, что дорогу на Москву выбирают по желанию, – например, шведский король Карл XII шёл на Москву через Полтаву» (Киселева Т. Ф. Генерал Балашов Александр Данилович. СПб, Синэл, 2020, стр. 68). Тарле делает на этот счет опровержение: «Для изложения беседы Балашова с Наполеоном у нас есть только один источник – рассказ Балашова. Но, во-первых, записка Балашова писана им явно через много лет после события, во всяком случае уже после смерти Александра I, может быть, даже незадолго до смерти самого Балашова; на обложке рукописи было написано: „29 декабря 1836 года“, а Балашов скончался в 1837 г. Во-вторых,