Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 6
Сборник документов и материалов. Том IV. Часть 1I. Под ред. Л. Г. Бескровного. Москва, изд. Министерства Обороны Союза ССР, 1955, стр. 176.
114
Русская старина. Т 105. 1901. №1—3. СПб. Записки генерала В. И. Левенштерна. С. 123.
115
Ермолов А. П. Записки Алексея Петровича Ермолова о войне 1812 года. Londres, Bruxelles, S. Tchorzewski, S. Gerstmann, 1863, стр. 125.
116
Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев. В трех частях. Часть I—II. Сост. А. М. Васютинский, А. К. Дживелегов, С. П. Мельгунов; предис., комент., указ. А. М. Савинова. Москва, Задруга, 2012, стр. 526.
117
Арман де Коленкур. Мемуары. Поход Наполеона в Росси. Москва, Госполитиздат, 1943, стр. 228.
118
Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев. В трех частях. Часть I—II. Сост. А. М. Васютинский, А. К. Дживелегов, С. П. Мельгунов; предис., комент., указ. А. М. Савинова. Москва, Задруга, 2012, стр. 573. «6 ноября. Мы шли к Смоленску с энергией, удваивавшей наши силы. Мы дошли почти до Дорогобужа, отстоявшего от Смоленска всего только в 60 верстах, и одна мысль, что мы придем туда через три дня, наполняла наши сердца неизъяснимой радостью. Как вдруг великолепная до сих пор погода изменилась, поднялся холодный густой туман; солнце, спрятавшись за тучами, скрылось с наших глаз, пошел хлопьями снег, и в несколько минут кругом все потемнело и небо слилось с землей. Ветер яростно дул, и деревья в лесу жалобно скрипели. Темные ели, покрытые ледяными сосульками, гнулись до самой земли. Все кругом было бело и имело какой-то сверхъестественный вид. Среди всего этого хаоса многие солдаты, засыпанные снегом и ослепленные метелью, не могли различить большой дороги от канав, проваливались в них, и они делались их могилами. Их товарищи, почти необутые, в плохой одежде, без еды и без питья, дрожа от холода, с большим трудом подвигались вперед и не обращали никакого внимания на тех, кто падал в изнеможении и умирал вокруг них; боже мой! до какой степени эти несчастные, умирая от истощения, боролись со смертью. Одни трогательно прощались с братьями и товарищами, другие умирали с именем матери и родины на устах, но скоро холод охватывал их окоченевшие члены и проникал до самого сердца. Все они лежали вдоль дороги, и их можно было только различить по сугробам снега, покрывавшим их трупы и сделавшим дорогу похожей на кладбище. Целые тучи ворон, пробираясь на ночь к лесу, пролетали над нашими головами, зловеще каркая, и стаи собак, провожавшие нас с самой Москвы и питавшиеся только нашими кровавыми остатками, бродили, рыча, вокруг нас, дожидаясь того момента, когда мы послужим им пищей. С этого времени армия совершенно утратила свои силы и не имела больше вида регулярного войска. Солдаты не слушались офицеров, а офицеры – генералов; разрозненные полки шли, кто как хотел, сыскивая каждый сам себе пропитание, и все разбрелись по краям дороги, сжигая и истребляя все попадавшееся на пути. Вскоре на эти отделившиеся от нас отряды напали вооруженные