откуда-то из-за границы. По совместительству, мисс Кэти обучала Лукаса французскому языку.
Полусонная Кэти в очередной раз плелась с подносом из кухни, и снова запнулась об развалившегося Бена. Она сощурила глаза от злости и незаметно дала ему пинка. Незаметно для всех, кроме Лукаса. Он, не зная, как лучше отомстить за своего друга, высунул язык. Эмилии пришлось вмешаться в этот балаган, и немного пожурив сына, она отправила его с Алисией погулять с собакой в саду. А сама заняла свой пост у постели Даниэля.
Нет, конечно, она не присела подле него, не гладила его по голове, не роняла на его мускулистую руку горячие слезы. Она разместилась в кресле неподалеку и внимательно разглядывала лежащего перед ней мужчину. С момента ухода врача прошло уже около двух часов, опиаты скоро ослабят своё действие, и он начнёт приходить в себя. Пока же Даниэль пребывал в относительном забытье. Казалось, что Эмилия впервые за последние несколько лет увидела своего мужа. На лбу появились новые морщинки, которых она раньше не замечала. У него была привлекательная внешность, черты лица были одновременно мужественными и тонко-очерченными. Видно было, что за эти несколько часов он заметно осунулся и побледнел. Пока она смотрела на него, на его бегающие глаза под тонкими веками, вздрагивающие руки… Ей было нестерпимо жаль этого человека.
Эмилии хотелось взять его большую горячую руку в свою, спросить, почему им суждено было прожить свою жизнь вот так. Почему она не могла любить его всем сердцем, а он не позволял ей этого. Почему…. Почему он так относился к их первенцу. Даже после его смерти он пресекал все разговоры о нём. Даже на его холмике в дальнем углу сада не было никакого обозначения. И памятником служил лишь куст вишни, заботливо посаженный старым Джоном. И цветы, которые Эми не уставала каждый день носить на его могилку. В последнее время, холмик стали украшать и некоторые игрушки, которые приносил Лукас.
Сейчас, когда жизнь Даниэля висит на волоске, мысли в голове Эми метались и сталкивались друг с другом. И среди этого урагана, даже среди этого урагана, она многое не могла простить ему. В напряженной унылой тишине прошло около часа, Эмилия склонилась над супругом с ватой, пропитанной нашатырным спиртом. Последние полчаса он стонал и метался на софе, подминая под себя простынь. Кожа вокруг раны на ноге была пунцового цвета. Подушка промокла от обильного пота, и нуждалась в замене. Периодически Даниэль выкрикивал яростные ругательства и стонал. Через несколько минут пары лекарства возымели свое действие, и он резко вскинул голову. Эми от неожиданности чуть не выронила пузырек из рук.
– Жарко! Мне нестерпимо душно! Дай мне пить…
Эмилия налила из графина холодной воды, и протянула стакан мужу.
– Где Бейкер? Неужели этот напыщенный индюк еще не пришёл?
– Даниэль, но мистер Бейкер уже был здесь рано утром…
–Видимо, что так… Даниэль окинул взглядом свою ногу – Но, почему же так жутко болит, чтоб его!
Эмилия