и первосортные. Например, о человеке незаслуженно прославляемом: «Это одна из четырёх его ахиллесовых пят». Иначе говоря: хоть он и знаменит, но всё-таки порядочная скотина (отметим двойной смысл слова «порядочная»).
С какой целью Фрейд долго и тривиально разбирает технику остроумия? Он сослался на свою книгу «Толкование сновидений»: «Как часть работы сна я описал процесс сгущения, который обнаруживает величайшее сходство с процессом сгущения в технике остроумия».
Сказано не о простом сходстве, а о величайшем. И ещё: «Мы не можем сомневаться, что как в одном, так и в другом случае мы имеем перед собой один и тот же психический процесс, который мы узнаём по идентичным результатам».
Автор явно старается нас убедить в своём выводе, предлагая не сомневаться, хотя сходство, о котором он говорит, не доказано. Вспоминая свои сны, приходишь к противоположному мнению: в них чрезвычайно редки остроумные сочетания образов или слов.
Вопреки мнению Стефана Цвейга, приведённому выше, Фрейд не обременяет себя необходимостью основательно доказать свою гипотезу. Он ссылается на отдельные факты, её подтверждающие, не учитывая нимало других, ей не соответствующих или даже её опровергающих.
Можно ли по «идентичным результатам» делать вывод, что перед нами один и тот же психический процесс? Да, но далеко не всегда. Смех можно вызвать остроумной шуткой, глупостью или щекоткой. Слёзы появляются от горя и от смеха, от насморка и от пыли.
Весьма натянутой выглядит аналогия между «процессом сгущения» во сне и в технике остроумия. Сновидение – мнимая реальность со своими изменчивыми координатами: время в нём может сгуститься или растянуться; происходят переходы из одного пространства в другое.
При чём тут краткость остроумной мысли, которую можно считать сгущением? Назовём тем же словом соединение в сновидении образов, событий. Разве в результате будет доказана идентичность этих разных явлений? В своём воображении, так же, как в сновидении, мы способны соединять отдалённые в пространстве и времени образы, события.
Один современный писатель вообразил принимающих парад 7 ноября на Мавзолее Ленина царя Николая II рядом с И.В. Сталиным. Явное сгущение! Образ неожиданный, остроумный, хотя и нелепый. У одних он вызовет усмешку, у других умиление, а у третьих – недоумение. Подобных примеров множество.
В прошлую ночь я видел сон: стою в Москве на остановке автобуса, маршрут которого «Минск – Солигорск». Внутри автобус современного вида, но обширнее. Полнейшее сгущение пространства и времени. Одновременно прошлое (когда-то я руководил Солигорской экспедицией) и настоящее, Москва и Минск – всё сразу. Ничего особенного! Из подсознания выплыли эти образы потому, что в эти дни много говорилось о конфликте между комбинатами «Уралкалий» и Солигорским «Беларускалием».
В сновидениях и наяву, в обычных разговорах и в остроумных высказываниях (так же, как в глупых) может присутствовать то, что назвал Фрейд «процессом сгущения»,