уж обалдел я, не понимая сути происходящего. Конечно, мысли по этому поводу были, но они казались уж совсем бредовыми.
– Я же сказал – развлечение. Начальник завтра всех заключенных соберет во дворе тюрьмы и сделает очередную объяву. Мол, пятерым «счастливчикам» дается шанс добыть себе свободу. Смогут уйти от погони и выжить, в розыск никто подавать не будет. Напишут рапорт о смерти и все дела. Только сдается мне, никто за три года, что проводились эти «бега», на волю так и не выбрался. У Топорина всегда слишком довольная морда после охоты, чтобы допустить возможность провала его сотрудников.
Почесал репу, обдумывая слова вампира.
– Допустим, убежать никто не смог, всех взяли. Что с этой пятёркой станет после поимки?
– Ловкач, ты что плохо слышал? ОХОТА! Их как диких зверей гнать будут, и я очень надеюсь, что умрут они быстро – от пули или ножа, а не попадут в подвалы к садисту-ублюдку.
– Погоди. Ты говоришь, подобные забеги каждое воскресенье проводят? Это же получается, что за месяц двадцать парней исчезает. Как начальство отчитывается за их пропажу? Такое же невозможно скрыть.
– Ты еще не понял. Здесь свои законы и всем плевать, что скажут наверху. Наверняка у Топорина есть прикрытие наверху и очень хорошее.
– Ты уверен, что никому не удавалось обмануть охрану и скрыться?
– Не уверен, если такое и произошло когда-то, нам точно не скажут. Кстати, в качестве дичи забирают в основном смертников, которым уже нечего терять. Исчезновение очередного такого заключенного можно списать на несчастный случай, драку со смертельным исходом, да мало ли еще на что.
– Но такими темпами, тюрьма за пару лет опустеет.
– Как бы не так. У нас каждый день новоприбывшие. Тут как конвейер: кто-то приходит, кто-то уходит, а кто-то дохнет под шумок, да и не всегда пятерку забирают, чаще по двое-трое уводят.
– Щуплый, но ведь те, кто выходит, отсидев свой срок, неужели молчат? Почему никто ни разу не ходил в ДМБ и не жаловаться на беспредел в колонии?
– Ха-ха-ха! Откуда ты такой наивный взялся?
Хотел ответить, что из того же самого ДМБ, но не стал, лишь буркнул.
– Откуда надо.
– Кто поверит бывшему уголовнику? Да и знаешь, жить всем охота, раскроешь рот, а потом тебя в темном переулке придушат по-тихому. Нет, брат, никто не захочет рисковать своей шкурой понапрасну.
– Но ведь проверки тут бывают? – никак не мог успокоиться я.
– Конечно, как и положено раз в полгода. Только никто никогда ничего противозаконного не находил. Вон, три года назад Сирин не выдержал издевательств, положил несколько ублюдков-охранников, оружие забрал и Топорина в заложники взял. Специально живым оставил, ждал, когда приедут на захват, надеялся на чистую воду гада вывести. Да только начальник не дурак, левых доков не держит, улики прячет конкретно, так что не подкопаешься. Никто Сирину не поверил. Остальным надзирателям быстро и доходчиво объяснили, что пасть раскрывать нельзя. Пристрели парня, а жаль. Ему до выхода пара недель оставалась, да только невзлюбил его начальник.