Зямка же огонь на себя вызывает…
– Только после вас!
Я пропустила Зяму с мешком вперед, и он выкатился из клозетного укрытия на оперативный простор вокзала, превысив скорость звука: вскрики нежных дам, запоздало обнаруживших присутствие в уборной мужчины, его ушей не достигли.
Сделав вид, будто я вытираю лицо бумажным полотенцем, я выглянула из туалета и из-под прикрытия салфетки оглядела окрестности.
Мусорная тачанка Зямы уверенно шла на взлет по пандусу, следом в пешем строю поспешали беломаечные брюнеты.
Я дождалась, пока все они выйдут из здания вокзала на улицу, и налегла на лямку.
Вместе с одним из скейтов мой экипаж потерял устойчивость, так что мне постоянно приходилось его придерживать и выравнивать. В результате скорость у нас с чемоданом была, как у столетней черепахи, хотя присущей этой рептилии плавности движений мы не обрели. На то, чтобы выкатиться на улицу, у меня ушло с четверть часа – Зяма с его фальшгрузом сделал это за полминуты.
Я утешалась тем, что результат нашего заезда измеряется не минутами и секундами, и напоминала себе, что досрочно получила награду за спортивно-ездовые труды, ведь на редкость объемистый (литров на двести) мраморный кубок уже находится у меня.
Зяма – уже без мусорного мешка, но со скейтом – догнал меня на финишной прямой к нашему отелю.
Закусив губу, я гипнотизировала взглядом светофор, ожидая сигнала на преодоление последней полосы препятствий – улицы, с поистине инквизиторским коварством выложенной неровными камнями.
Вовремя подоспевший братец ловко подпихнул второй скейт под накренившийся чемодан, подтолкнул повозку сзади, и мы прямо с пешеходного перехода въехали в нужную нам улочку.
Вот когда настал момент от души порадоваться тому, что поселили нас на первом этаже, в номере с выходом во внутренний дворик!
Маленький, изрядно захламленный и здорово похожий на колодец, он соответствовал моим представлениям об итальянской террасе лишь отчасти – из-за присутствия в углу апельсинового деревца, которое по утрам прицельно поливала из лейки древняя старушка с третьего этажа. Солнце во дворик заглядывало только в полдень, квадратик неба крест-накрест перечеркивали веревки, увешанные сырым бельем, и в нашей с Зямой двухместной обители постоянно царили сумерки.
Зато теперь нам было где пристроить свой чемодан! В нашем тесном номере мы не нашли бы для него места, а в захламленном дворике – запросто. Там же, кстати, и ветоши было полно, которой наш секретный груз можно было бы прикрыть.
– Ви а зе чемпионз! Ви а зе чемпионз! – радостно напевал Зяма, явно чувствовавший себя победителем.
Я оставила чемпиона парковать чемодан под нашим окошком и поспешила в душевую – смывать трудовой пот и пыль веков.
А когда вернулась, освеженная и подобревшая, в благословенный дворик, то увидела, что победоносный Зяма уже не поет веселых песен и не исполняет ритуальных плясок вокруг нашей добычи.
Братец тихо сидел на порожке, и выражение