льдины всколыхнулся и буквально взорвался на глазах у полярников. Но и этого хищникам показалось мало.
Чтобы расширить трещины, косатки одна за другой подныривали под лед и мощными спинными ударами пытались окончательно разрушить льдины. И только чудом можно объяснить то, что Герберт Понтинг сумел устоять на ногах и спастись бегством и что трещины прошли рядом с привязью собак, а не под ней. Что же касается хищников, то, убедившись, что ни человека, ни собак в пробитой ими полынье не оказалось, они сразу потеряли к происходящему всякий интерес и, к счастью полярников и их лаек, убрались восвояси.
Однако на этом приключения не закончились. Выгрузка с судна третьих мотосаней прошла нормально, но во время транспортировки к берегу, в двухстах шагах от судна, они внезапно попали в трещину и, расширив ее своей массой, ушли на дно. Пытаясь спасти машину при переправе через трещину, несколько полярников удерживали ее канатами, из-за чего сами чуть не поплатились жизнями.
«Если бы Амундсен узнал об этой нашей потере, наверняка мстительно расхохотался бы, – подумалось капитану. – Он-то, судя по всему, ограничился только выносливыми эскимосскими лайками, да прихватил с собой нескольких эскимосов, которые не только станут ухаживать за ездовыми псами, но и будут идти впереди полюсной команды, выстраивая для нее иглу – эти, по-полярному уютные, почти теплые, веками проверенные на опыте многих арктических народностей ледяные домики».
Когда Скотт узнал, что, прервав свой полярный рейд, Амундсен направил «Фрам» к берегам Южной Америки, он потерял душевное равновесие, хотя первое известие об этой авантюре Норвежца он узнал из милых уст Кетлин.
– Извините, мой великий мореплаватель, но вынуждена признаться, что скрыла от вас еще одну малоприятную новость, – томно произнесла Кетлин, когда они покинули апартаменты губернатора и пошли к поджидавшей их у подъезда машине, которая должна была доставить их сначала на виллу Гладстона, а затем и на железнодорожную станцию. – Думаю, что о ней вам лучше узнать сейчас.
– Видно, я вступил в такую полосу своего бытия, когда все вокруг сговорились ошарашивать меня новостями, как правило, малоприятными.
– Увы, путь к лучезарной славе всегда пролегает через мрачные тени бесславия.
– А нельзя ли как-нибудь обойтись без этих «теней»?
– Уже нельзя. Однако напомню, что вы сами стремились к такому положению в обществе, капитан Скотт.
– Я всегда стремился только к Южному полюсу.
– Многим кажется, что не столько к Южному полюсу, сколько к полюсу славы.
– «Полюс славы» – всего лишь приложение к тому, истинному полюсу, – возбужденно парировал Роберт. – Подобно нашивке на погоне, которая определяет в боях добытый чин или орден… Неужели это сложно понять?
– Лично я никакого нравственного расхождения между этими двумя полюсами не нахожу, – пожала плечами Кетлин, предусмотрительно отделяя себя от всех