Кузьмой, не шелохнувшись. В порыве страсти она обняла Кузьму и поцеловала его в губы долгим поцелуем.
– Ещё хочу, – прошептал он, ошалев от счастья, когда их губы разъединились.
– Только не сейчас, – прошептала в ответ Мадина. – Проводи меня, пожалуйста, домой, Кузьма. Что-то сердце моё затревожилось и заколотилось.
Когда они подошли к дому Халилова, уже наступил вечер. Находясь под воздействием любовных чувств, они даже не заметили, как пролетела вторая половина дня, и солнце уже пряталось за верхушками деревьев леса.
– Ну что, на ночное свидание сегодня приходить? – спросил Кузьма, держа девушку за руку и с надеждой заглядывая в её грустные глаза.
– Нет, устала я, – ответила она, хотя ей хотелось встретиться с ним под старой яблоней в саду.
– Тогда до завтра, – сказал, прощаясь с ней, Кузьма. – Завтра воскресенье, и мы… Мы снова погуляем по городу вместе?
– Скажи, а как ты узнал, что дядя в отъезде? – вдруг вспомнила Мадина про мучавший её вопрос и тут же задала его Малову. – Он только-только за порог, а ты уже тут как тут?
– Да сослуживец мой мать на вокзале провожал и видел, как Сибагат Ибрагимович в вагон садится, – ответил Кузьма. – Кстати, а куда он так неожиданно уехал?
Девушка пожала плечами.
– В записке написал, что к родственникам в Елабугу, – сказала она. – А так… Он поставил меня в известность о своём отъезде и этого достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов.
– И-и-и… как надолго он уехал?
– Об этом он не написал… Только дорога до Елабуги и обратно займёт две недели.
– Вот и хорошо, – потирая руки, улыбнулся счастливо Кузьма. – Целых две недели мы будем вместе, любимая! О Господи, огромное тебе спасибо за подаренное счастье!
– Всё, мне пора, – услышав голоса за воротами, заторопилась Мадина. – Боюсь, слуги моё долгое отсутствие заметили, как бы искать меня не начали…
После спешного прощания девушка поспешила к калитке и забежала во двор. Проводив её печальным взглядом, Кузьма тоже собрался идти домой, как вдруг… Со двора на улицу выбежали несколько мужиков с дубинами в руках и прямо от калитки двинулись на него.
– Эй, постойте! – опешил Кузьма, попятившись. – Вы что, с ума посходили, на людей с дубьём набрасываясь?
– А-а-а, это вы, Кузьма Прохорович? – узнав его, остановился один из слуг, который шёл первым.
– Я, а кто же ещё! – ответил Малов. – Светло ещё, узнать нетрудно.
– Ты уж нас извини, попутались мы, – ухмыльнулся слуга, опуская дубину. – Сибагат Ибрагимович, когда уезжал, велел за молодой госпожой приглядывать… Ну вот мы и исполняем его волю.
– А что, ей кто-нибудь угрожает? – спросил Кузьма, почувствовав тревогу.
– Да нет, – ответил слуга, делая знак остальным возвращаться обратно. – Хозяин, когда уезжал, велел строго-настрого за домом и госпожой приглядывать. Ему донёсли, будто к его племяннице кто-то ночами в сад на свидание ходит. Оно что,