опись сами, господин судебный пристав, – недовольно поморщился Сибагат Ибрагимович. – Если я не ошибаюсь, это ваша обязанность.
– Я готов предложить вам свои услуги, господин судебный пристав, – выступил вперёд, сияя от счастья, Мавлюдов. – Вы составляйте опись, а я буду называть предметы, находящиеся в доме и во дворе, которые следует в неё внести.
– Обойдусь и без вас, не мешайте мне, – решительно отверг его помощь Кузьма дрогнувшим голосом.
– Как вам будет угодно, – отступил на шаг назад Азат, обиженно поджимая губы.
– Сынок, Кузьма, не позорь меня и мою седую головушку, – неожиданно взмолился Халилов. – Отложи арест моего имущества всего на три дня! Мне привезут деньги, и я рассчитаюсь с кредиторами.
– У вас было достаточно времени для расчётов, но вы его не использовали, – ответил Кузьма хмуро, внутренне страдая от жалости к несчастному старику. – Теперь я обязан арестовать ваше имущество и установить новый срок для расчётов по долгам. Если вы и за это время не погасите их, то арестованное имущество будет изъято и продано, а вырученные деньги пойдут на погашение ваших долгов.
– Кузьма, ты сердишься на меня за то, что я тебя недавно выставил из дома? – угодливо заулыбался старик. – Так приношу за это извинения. Ты можешь по-прежнему бывать в моём доме тогда, когда захочешь.
– Премного благодарен за приглашение, господин Халилов, но обсудим его в другое время, – сказал Малов, чувствуя, как сочувствие к старику сменяется раздражением. – Я сейчас…
– Я понимаю, сейчас вы при исполнении служебных обязанностей, господин судебный пристав, – залебезил хитрый купец, – но я считаю уместным сделать вам маленький сюрприз!
В комнате стало тихо, а у присутствующих вытянулись лица.
– Мадина, девочка, а ну-ка выйди к нам! – поворачиваясь лицом к двери, позвал Сибагат Ибрагимович.
Бурматов и Мавлюдов в недоумении переглянулись, а на лице Малова не дрогнул ни один мускул.
– Кузьма, сынок, всего лишь три дня! – снова обратился к нему Халилов. – Я знаю, что сейчас ты только опишешь и арестуешь, но не будешь вывозить моё имущество, установив для оплаты долгов последний срок. Но… арест, конечно, формальность, но он уничтожит моё доброе имя. Завтра городская газета на первой полосе раструбит о моём бесчестии, и всё, купцу Халилову больше никто не будет доверять. В мои магазины не будут заходить солидные покупатели и… хорошую репутацию заработать сложно, а вот её потерять… Кузьма, прошу тебя, сынок, всего лишь три дня!
Слушая его, Малов изнывал от жалости к Сибагату Ибрагимовичу и глубоко сочувствовал ему, но поступить иначе не мог. Он не имел права пойти против совести и нарушить данную государству присягу, не исполнив решение судьи, идя на ничем не обоснованные уступки.
– Я не могу ничем вам помочь, господин Халилов, – сказал он, напрягаясь. – Мой долг описать ваше имущество и наложить арест на него именно сейчас, и я его исполню.
– Те