распоряжение было следствием больших переговоров: князья хотели обезопасить себя со всех сторон. Они вспомнили несчастного своего дядю, Судислава, вывели его из тюрьмы, позволили ему постричься и заставили под клятвой отказаться от всяких притязаний на наследие отца.
Не успели князья разделить новое наследство, как Игорь, переведенный в Смоленск, скончался (в 1063 г.). Два сына его остались малолетними. Успешное начало нового дележа уделов продолжили без остановки. Дети Игоря были лишены наследия, так же как дети Вячеслава. Смоленск достался, кажется, Святославу черниговскому. Всеволод во всем соглашался с братьями, хотя не вступал в их новые приобретения и довольствовался Переяславлем. Но он просил защиты от торков, снова грозивших ему. Войска киевские, черниговские и полоцкие пошли на торков по Днепру, рассеяли торков, и этот кочующий народ погиб от жестокой зимы, голода и болезней. Бедные остатки его признали власть русских князей и держались около Днепра под разными именами. На следующий год половецкий хан Сокал явился в Переяславском княжестве; тогда в первый раз меч и огонь пали на Русь от руки половцев. Всеволод сражался и был разбит половцами; но, разграбив его землю, они удалились в свои степи.
В таких-то событиях протекло десять лет после смерти Ярослава, и взор наблюдателя открывает здесь корень всех грядущих зол.
Видим, что в эти десять лет явился новый враг руссов – половцы, и расторглось завещание Ярослава… как быстро и скоро! Три рода княжеские: сын Владимира, Ростислав; сын Вячеслава, Борис; дети Игоря, один неизвестный нам по имени и другой, Давид, были оскорблены, обделены дядьями. Возмездие не замедлило сказаться.
В одно время Всеслав полоцкий, дотоле союзник Киева и Чернигова, начал воевать, и Ростислав, сын Владимира, бежал из Новгорода. От северных пределов русских областей он пробрался в самые южные области. Несколько новгородцев явились с Ростиславом в Тмутаракани, где правительствовал Глеб, сын князя черниговского, ибо Тмутаракань принадлежала к Чернигову. Ростислав изгнал Глеба и начал владеть Тмутараканью. Святослав сам отправился из Чернигова в Тмутаракань; Ростислав не противился дяде, и Глеб снова был введен в княжество. Святославу нельзя было оставаться в Тмутаракани: в средине Руси грозила явная опасность; он спешил в Чернигов. Но едва Святослав оставил Тмутаракань, как Ростислав вторично изгнал сына его. Можем понимать смелое предприятие Ростислава: он хотел, кажется, быть вторым Мстиславом для Киева или Чернигова. Между тем как Всеслав грозил князю киевскому и князю черниговскому из Полоцка, Ростислав собирал дань с касогов, таврических хазар и готовил дружины. Греки, жившие в Тавриде, устрашились нового врага, и один из греческих чиновников решился погубить Ростислава изменою. На пиру, где Ростислав веселился с дружиною, злодей предложил пить за здоровье князя, отпил половину чаши, влил тихонько яд и поднес Ростиславу, потом бежал в Херсон и предрек кончину Ростислава. Ростислав умер в восьмой день, оставя трех сирот, сыновей: Рюрика, Володаря