матушка, но не достигла цели, – Два, – ухватилась Янали и стала пробираться по нитям к сестре.
Названной сестрой для матушки Инлайс стала, когда Магистр открыл новые земли и вручил их – тогда еще молодой – девчонке, чей талант только-только стал пробиваться. Магистра отговаривали, но он всегда имел под рукой аргумент, почему и зачем делает так или иначе. Трудно было спорить с человеком, – если Магистр был человеком в привычном смысле этого слова, – когда он превосходит тебя в опыте, знаниях и силе.
Никто не знал пределов могущества посланников Магистрата и Великого Двора, но мало кто пробовал эти пределы нащупать.
А кто пробовал, так и не вернулся в родные края, чтобы поделиться правдивой историей произошедшего.
– Инлайс, Инлайс, где ты? – Матушка двигалась уже по третьей нитке, но никак не могла обнаружить сестрицу. Это пугало её сильно, потому что границами земли Инлайс соприкасались не только с государством Янали, но и с землями народов пустынных земель. – Нет к ней пути. Нет.
Дитресса только и могла неподвижно сидеть и хлопать глазами на всё, что говорила Янали. Пот уже каплями скатывался с её миловидного – обычно улыбчивого – вытянутого лица.
– А что с тобой случилось, – спохватилась Янали, – такого быть не должно.
Матушка перехватила плетение и на мгновение перестала понимать, где она находится, так сильно её ударило в ответ.
– Это что такое?! – Янали выпрямила спину и вкрутила себя в подушки скамейки. – Рябь! Я вижу рябь!
Это уже не было откликом вчерашнего события. Это уже были намеренные действия, мешающие плести магические нити – две огромные сетки насквозь проходили все воспроизводимые плетения и пускали рябь, что искажала действие магии.
– Так мы далеко не уедем, – Янали приказала остановиться и вышла на тракт. В обе стороны только пустая дорога и необъятная равнина, что окончится Живым лесом и столичными землями. А там уже рукой подать до столицы. – Итак, – матушка подозвала офицера и пригласила Дитресс выйти из кареты, – Я отправлюсь одна, – Дитресса вскрикнула, а офицер отрицательно замотал головой, – Отправлюсь одна, – твердо и уверенно произнесла Янали, – а вы поедите вслед. Ты, – она кивнула офицеру, – как самое дорогое, что у тебя есть, будешь охранять Дитрессу. А ты, – Янали повернулась к Ди и, сделав шаг навстречу, что-то извлекла из-под стеганной куртки поверх сарафана и передала Дитрессе, – будешь хранить это, потому что сейчас для тебя это – самое дорогое в жизни, что у тебя есть.
Дитресса затряслась, но ничего не смогла возразить матушке. Да и не в правилах ученицы возражать учителю.
– Если со мной что-то случится, – Янали резко рубанула рукой по воздуху в знак полного несогласия с такой возможностью и чтобы немного охладить уже приговившуюся причитать Дитрессу, – Ну опоздаю, например, к обозначенной в приглашении дате и времени, ты, Дитресса, должна пойти вместо меня на приём. – Дитресса уже теряла сознание, но матушка продолжала, – Мы репетировали с тобой подобное не раз. Ты знаешь всё,