Из бывших. И сидел. И сейчас не сахар. Но он мне во-о как нужен! Налоги и заем выколачивает с бабешек за милую душу. Первые по району.
– Тогда Лапухину отвинти башку.
– Лапухину тоже не могу. Мой бывший ухажер. Скажут, мстит Татьяна, что Лапухин на ней не женился.
– Нужен он тебе как прошлогодний снег.
– Не скажи. Красивый мужик, хоть и биография подмочена. На гитаре умеет играть… Глянь! Опять Кузя базлает. Вот кому надо курью башку отвинтить. Всю изгородь сельсоветскую на растопку пустил.
У соседнего сельповского дома на грязном, еще не растаявшем сугробе переминался с ноги на ногу Кузя Бакин и, сложив ладошки рупором, истошно кричал:
– Тимо-о-ня-а!
Между сельповскими домами и школой, перекрыв улицу непролазным морем, разлилась талица. А Кузя без путевой обутки, в каких-то драных калошишках. Вот он и вызывал школьного конюха на подмогу.
– Тимо-о-ня-а!
– Эй! Кузя! – гаркнула Солдаткина. – А ну-ка иди сюда!
Кузя, прижимаясь к заплоту, прошлепал калошами к сельсовету, шаркнул рукавом по мокрому носу и с интересом уставился на Татьяну.
– Чо?
– Чего базлаешь каждое утро? Кругом обойти лень?
– Тимоня обещал меня целу неделю на закорках перевозить. А еще каждый раз сухарь дает.
– Это за што такая честь?
– Я на лето у него гусей пасти подрядился.
– А за што финагента Антипова чуть не угробил?
– Фашист он. Хотел меня задушить.
– Будет городить-то!
– Чтоб мне лопнуть!
– Расскажи.
– Не-е. Мне недосуг, – и Бакин хотел убежать. Но Татьяна схватила его за шиворот и тряхнула.
– Кузя, я ведь и участкового могу позвать.
Кузя громко шмыгнул носом, переглянулся с Мишкой. Тот кивнул: давай, мол, крой голимую правду.
– У мамки спину с простуды прострелило, она и легла на печку погреться. Да уснула. А я на кровати улегся, как фон-барон под ватным одеялом. Чую во сне, как кто-то одеяло с меня тащит и рука костлявая горло мое щупает. Открываю глаза – Антипов надо мной…
– Ну?
– Под подушкой у нас всегда полено осиновое лежит – зто от нечистой силы. Ну, я этим поленом и дал ему по башке. Точно угодил, аж фуражка с кокардой в лоханку булькнула… Мамка со смеху сразу выздоровела.
Смеялась от души и Татьяна.
– Вот так Кузя! Ловко ты звезданул Антипова! В другой раз не ложись на кровать.
– Ага. Побег я. Звонок скоро, а я седни орднер.
– Кто?
– Дежурный.
– Ну, беги… одер, – все еще смеялась Татьяна.
Кузя снял калоши и запрыгал босиком по грязюке через дорогу к школе.
– Крути баранку, – Татьяна протянула Мишке руку. – Так насчет лесу для бани отрегулировали, Михаил Иванович? Теперь о самом главном…
– Да знаю я, Татьяна Сергеевна. Мое дело – указать, где и сколько можно вырубать.
– План-то у них. Мы, наверное, и за двадцать лет столько лесу не перевели. Ты это, почаще туда заглядывай. Хоть у них и свое начальство есть, но хозяева-то здесь