машинально считая залпы. – Двадцать один! – с неожиданным для себя удовлетворением добавил он.
– Чай пить будете, Андрей Николаевич?
– А, пожалуй, наливай! Чует мое сердце, до вечера боле не придется его попить…
К Зимнему дворцу можно было подъехать на пролетке с разных сторон – хоть со стороны Мойки, хоть с Невского проспекта, но назначенные торжества планировались в Николаевском зале, а потому на время главным входом дворца стало северо-восточное крыло со стороны Дворцовой набережной. Прочие же входы, включая главный подъезд, закрыли, поставив сдвоенные караулы из гвардейцев и казаков. Дворцовая набережная, что протянулась вдоль Большой Невы, пусть и достаточно широкая, однако не была рассчитана на столь значительное количество экипажей и автомобилей, которые стали заполнять ее сразу после полудня.
И хорошо, что градоначальник столицы, генерал-майор Драчевский, будучи одновременно начальником полиции Санкт-Петербурга, озаботился вовремя поддержанием порядка на должном уровне. Присланные ко дворцу со всех участков приставы быстро организовали нечто вроде очереди на высадку седоков и пассажиров возле крыльца.
Опустевший транспорт тут же направлялся дальше по набережной и через Дворцовый проезд попадал на Дворцовую площадь, в юго-восточной части которой была выделена площадка для стоянки. Здесь же расположились полукругом лотки и палатки с горячей снедью – пирогами, выпечкой, сбитнем и чаем, – дабы кучера и водители со слугами могли согреться и подкрепиться в ожидании хозяев. Посередке стояла нарочно привезенная извозчичья «грелка» – цилиндр из железных прутьев, куда закладывались дрова. Сверху имелись крыша и дымовая труба. Жар от «грелки» распространялся на сажень и даже более. Поблизости у стенки палатки была аккуратная поленница.
При «грелке» состояли двое городовых. Они следили за порядком и отгоняли прочь бродяжек, которым в этот день поблизости от дворца было не место. Кроме кучеров и шоферов, греться подходили озябшие агенты охранки и полицейские чины. Снаружи Зимний охранялся отлично. Что-то ожидало «совят» внутри?..
Андрей подъехал к входу в начале одиннадцатого. Едва он прошел через широко распахнутые двери в вестибюль перед Иорданской лестницей, к нему тут же подскочил бравый штабс-капитан Гринько.
– Здравия желаю, Андрей Николаевич!
– И тебе не хворать, Степан Михайлович, – дружески кивнул Голицын. – Все в сборе?
– А то ж! Аккурат двадцать три человека – ваша группа и Алексея Антоновича – да четырех новичков прихватили к штатным.
– Группа Власкина – это хорошо. А откуда новенькие? Почему не предупредили?
– Так господин подполковник сегодня утром в управлении меня встретил. Говорит, мол, даю вам еще четверых, лишними не будут. Я спрашиваю, а как же Голицын, в курсе? А господин подполковник мне – мол, еще нет, только вчера вечером бумаги привезли…
– Ладно. Пойдем, покажешь их. Остальных тоже надо собрать и еще раз все проверить, проговорить.