к северу от Германии и, следовательно, по ту сторону Балтийского моря; 3) что народ, к которому принадлежали руссы, должен быть один из северных народов, потому что их почитали шведами, взяв, может быть, наименование сие за общее имя, соответствующее имени норманнов, или что гораздо достовернее, основываясь только на том, что по приметам они говорили языком, весьма сходным с шведским, и что можно было от них самих узнать о пришествии их из северной страны и о желании туда опять возвратиться: а сие и заставляло думать, будто бы они хотели чужим именем назваться, называя свой народ Россом, хотя шведы никогда сим именем не назывались.
Возможный портрет Фридриха Генриха Штрубе де Пирмонта (1704–1790) – российского учёного немецкого происхождения, члена Санкт-Петербургской Академии Наук.
Фридрих де Пирмонт – один из авторов норманской теории. Он занимался вопросом о происхождении руссов, результатом чего был его труд: «Dissertation sur les anciens Russes» (S.-Petersb., 1785), который был переведён Львом Павловским и издан под заглавием «Рассуждение о древних россиянах» (СПб., 1791 г.). По оценкам историков, этот труд является наиболее ценным из всего научного наследия де Пирмонта; этим трудом впоследствии пользовались многие русские историки
Историки греческие, писавшие о древних россиянах спустя некоторое время после соединения их со славянами, которые и имя их приняли, имевши случай весьма коротко их знать по причине войны, которой сей народ шел против константинопольских императоров; по причине пленников, отведенных в сей город, и по причине принятого путешествия великой княгини Ольги с некоторыми ее сродственниками в царствование премудрого государя Константина Порфирородного (Багрянородного), которые и сам оставил нам некоторые слова их языка, – заслуживают неоспоримо великое внимание.
К сему объяснению надо еще присовокупить, что те же самые писатели говорили о народе, о котором мы говорим, явно отличая его от славян, с которыми он соединился, в именах, языке и нравах.
А есть ли ко всем сим доказательствам мы присоединим еще свидетельства самого древнейшего нашего летописца, которого на верность не можем не положиться, когда он ее почерпнул из чистых источников, говоря, что 1) руссы [русь] составляли один из тех народов, которых славяне называли варягами; 2) что около половины девятого столетия славяне новгородские вместе с некоторыми своими соседями отправили послов за море для избрания себе начальников между сими российскими варягами, и призвания их поселиться на их землях; 3) что после сего избрания оные начальники пришли туда с своим семейством и со всеми руссами; 4) что сие соединение было причиною, по которой назвали славян руссами, а прежде сим именем они не назывались, – то и явствует из прежде означенного мною происшествия, что россы-варяги особенно существовали.
Но поскольку древние писатели нам не дали довольного понятия о смысле, в каком они понимали слово варяг, а сие опущение принудило многих