годилась для широких военных действий против европейских армий. Австро-венгерская армия по боевой подготовке оказалась намного слабее армий остальных участников войны, хотя в оперативном и тактическом отношении она стремилась следовать за германцами. На ее боевых качествах существенно сказывался многонациональный, разрозненный характер.
А. Керсновский делит подготовку русской армии на два периода – великокняжескую эпоху (1905–1908 гг.) и эпоху Сухомлинова (1908–1914 гг.). Первая, когда во главе Совета Государственной обороны стоял великий князь Николай Николаевич, характеризуется хаотическим, многоголовым управлением. Разделение Генштаба и Военного министерства привело к тому, что «начальник Генштаба и военный министр, генералы-инспекторы и командующие войсками округов, игнорируя друг друга, слали противоречивые распоряжения, превращая уже существующий разнобой в какое-то столпотворение». Великого князя сменил генерал Сухомлинов. Тот самый Сухомлинов, на которого, особенно при советской власти, навешают столько, что впору считать его штатным злодеем. Да что там Советы. Еще в войну он попадет под суд и едва не лишится живота, обвиненный в государственной измене. Он, конечно, был далек от военного гения, даже наоборот (не стеснялся говорить в открытую, что за последние пять лет не читал ни одной военной работы, не видел вживую, как стреляет пулемет. – С.К), но сделал для русской армии много. «Следует признать, – пишет Керсновский, – что новый военный министр оказал Русской Армии огромную услугу, выведя ее из той анархии и маразма, в котором она пребывала. До прихода Сухомлинова было дезорганизованное вооруженное бессилие, с приходом Сухомлинова стала организованная вооруженная сила (пусть и далекая от совершенства). Основными предпосылками сухомлиновских преобразований было: упрощение организации, усиление материальной части, проведение территориальной системы, сосредоточение внимания на полевых войсках в предвидении характера будущей войны». Ему вторит Брусилов: «Если принять во внимание и вспомнить, что Сухомлинов стал военным министром лишь весной 1909 года, справедливость требует признать, что за пять лет его управления до начала войны было сделано довольно много».
И действительно. Мы уже отмечали самые передовые взгляды русских военных теоретиков. К этому следует добавить, что лучшим уставом полевой службы был русский, утвержденный в 1912 году, в нем в большей мере учитывался последний опыт современной русско-японской войны. Устав полевой службы представлял каждому начальнику и рядовому бойцу самостоятельность в исполнении данной ему задачи, требовал проявлять собственный почин в действиях сообразно изменения обстановки. Наряду с Уставом полевой службы 28 февраля 1912 года утверждается Наставление для действий полевой артиллерии в бою, а через два года, 27 февраля 1914 года, – Наставление для действия пехоты в бою – самые современные боевые документы того времени, по которым и обучались войска. Русская