увязать по шею в сугробах рыхлого снега, Василий понял замысел старшего офицера. Отсутствие в приграничной между двумя губерниями тайге даже слабого намёка на дорогу, заставило того выставить вперёд мобилизованных, чтобы грудью своих коней они прокладывали путь его эскадронам. Более пяти часов, выпрыгивая, спотыкаясь и падая, иногда ставая на дыбы, обречённые на физические истязания, бедные животные вынуждены были выполнить эту непосильную задачу. От жалости к своим четвероногим друзьям у Василия и его товарищей сердце сжималось в комок, но помочь им ничем они не могли – спрыгнув с их спин, они сами оказались в снежном плену. И лишь когда впереди послышался лай собак, Василий с облегчением выдохнул. А вскоре первые конные ряды, в составе которых были и однополчане, вошли на территорию деревни, и их мучение закончилось. Но, как оказалось, благополучным оно было не для всех. Более десятка лошадей не выдержали физической нагрузки и в предсмертной конвульсии были добиты пулями казаков. А их хозяева, следуя за кавалергардским отрядом, до деревни добирались пешком.
Низко опустив головы, взмыленные и шатающиеся от усталости, кони останавливались сразу же, как только получали на это команду. Спрыгнув с вершны, Василий и его боевые товарищи привязали лошадей к коновязи, скинули с них сёдла и поклажи и стали до суха обтирать мешковиной им шею, грудь и спину. Только спустя два часа лошадей напоили колодезной водой и поставили перед ними торбы с овсом. Но даже лакомство, приносящее животным всегда радость, не разожгло в их уставших и слезящихся глазах былого огня.
Спать в эту ночь Василию и его товарищам пришлось в большом амбаре, в котором командовали огромные крысы и серые мышки. Но не они мешали отдыхать бывалым солдатам, а злой декабрьский мороз, который беспрепятственно проникал под одежду и охлаждал все части человеческого тела. Несмотря на это, непродолжительный сон все же позволил молодым и здоровым организмам к утру почти полностью восстановиться. В течении ночи Василий дважды выходил на улицу к Воронко и дважды подсыпал в торбу овёс. Друга своего четвероногого он старался не обидеть.
В Усть-Ишиме отряд появился на следующий день, ближе к вечеру. Несмотря на ранний час людей на улицах было мало. В основном это были престарелые жители и детвора. Миновав центр, и повернув в первом же переулке налево, отряд вскоре оказался в расположении воинских казарм, которые наполовину были пустыми. Услыхав команду спешиться, Василий с товарищами спрыгнули на землю и стали ждать дальнейших распоряжений. Осознание того, что они находятся не в таёжной глухомани, а в городе, и что им будут предоставлены вполне сносные армейские условия для проживания, немного успокаивало парней и притупляло их переживания о доме. На следующий день всех мобилизованных привели к присяге на верность Верховному правителю Российского государства, Верховному главнокомандующему Вооружёнными силами адмиралу Колчаку, распределили по воинским подразделениям и выдали