«Надумал чо за ночь или мысли в голову не лезут?» – спросил Григорий. «Пока ничего путёвого придумать не удалось. Мне бы укрыться где-нибудь в безопасном месте дней на пять, тогда может быть и соображалка лучше заработает», – ответил Василий. Григорий немного подумал и неуверенным голосом произнёс: «В ряму, рядом с озером, есть небольшая избушка, в которой зимой почти никто не обитал. Была в ней и печка, но не знаю, жива она или нет, так как уже давно на озеро рыбачить не выходил. Если хочешь, давай туда сегодня ночью наведаемся». «А чо мы там ночью увидим? Может, прямо сейчас и поедем?» – предложил Губин. «Ты хочешь, чтобы вся деревня увидела, как мы вместе в сторону озера поехали? Нет, дорогой товарищ, ты теперь похлеще вора для новой власти будешь. Самое безопасное для тебя время передвижения только тёмное, когда даже собаки спят. Я один сначала туда смотаюсь. Посмотрю, чо да как, а потом уж вместе примем окончательное решение», – ответил Григорий и грустно улыбнулся.
В течении всего дня Василий сидел в избе и на улицу не высовывался. И лишь тогда, когда на дворе стемнело, сходил по нужде, да заодно попоить Воронко. Григорий вернулся домой только к ужину. Перекидав с саней в сенник пудов десять привезённого душистого, просушенного клевера, он распряг взмыленного мерина, отпустил его в пригон и зашёл в избу. «Ну, как ты тут? Не заскучал ещё?» – довольно улыбаясь, спросил он друга. «Тошно ждать да догонять. Весь день маялся, не зная чем заняться», – откровенно признался Губин. «Ничего не поделаешь. Доля теперь у тебя такая – варнакская», – пошутил Григорий и враз посерьёзнев, рассказал: «В общем, побывал я в ряму. Стоит там ещё избушка. Правда, добирался к ней окольными путями, чтобы любопытных со следа сбить. Есть в избушке и печь, хоть и неисправная. Но тебе днями особо нечего будет делать, сам и отремонтируешь её. Возьмём с собой из дома с десяток кирпичей, глины да глыз, вот тебе и ремонтный материал. Так что сразу после ужина и собираться начнём потихоньку. Для Воронко я сена уже пудов пять туда завёз, осталось только тебе пропитание дней на десять приготовить да керосина со спичками взять». «Зачем мне продуктов на десять дней?» – удивился Василий. «А кто его знает, насколько ты там застрянешь. Я-то не смогу к тебе каждый день наведываться. И вообще лучше будет, если все следы и подходы к избушке сугробы заметут», – ответил Григорий и позвал товарища к столу.
Собирала провиант для Василия Марья, а её муж готовил всё остальное. Так как Губин сбежал из каталажки в том, в чём сидел, не мог Григорий выпроводить своего товарища на улицу в тридцатиградусный мороз без тулупа, пим, мохнаток и прочих тёплых вещей. Так что поклажа получилась вполне внушительной. Забив плотно четыре суровятных мешка, мужики попарно их связали и вынесли во двор. «Ну, что, вроде всё необходимое на первое время упаковали. Поближе к полуночи и выдвигаться будем», – уверенно сказал Знаменщиков.
Аккуратно уложив поклажу сзади сёдел, Василий и Григорий взобрались на вершны и направились задами огородов в сторону