от этого солнца.
Я сжал в руке букет цветов; шипы роз до боли врезались мне в руку.
Каждое моё действие, каждое новое решение лишь сплетается в очередной гордиев узел и ведёт к ещё большим бедам и проблемам.
Заявился к Тёмным на вечеринку, чтобы заработать? Стал «главой Культа». Решил связаться со Славиком? Спровоцировал кражу Сферы, разозлив Зиминых. Принял новую роль и попытался разрешить проблемы? Развязал клановую войну на улицах города.
И вот я здесь. Пожинаю плоды собственных действий, глядя на свежий холм земли, что вырастал над могилой моей матери.
Народу на кладбище было не очень много; всё-таки последние три года моя мама не вставала с постели, и знакомых у неё было не очень много. Ну не Грачёвых же ожидать на похоронах.
Здесь и сейчас находились и Славик с Эрикой – впрочем, с того самого утра в больнице они были при мне почти всё время. Занятно, но они никому и словом не сказали о том, что я Грачёв. Не знаю, почему, из доверия к главе или по каким-то своим соображениям, но я был благодарен им хотя бы за это.
Прочие Тёмные – те, кто вообще был в курсе – решили, судя по тому, что я слышал, будто моя мать любовница Виктора Эрмита, отца Александра Эрмита. Некоторые из них сейчас были здесь – скорее их уважения ко мне, чем к ней, но большинство предпочло заняться делами, которых и так было навалом.
Кавадзаки… вслух он, само собой, ничего не говорил, но его взгляд давал понять, что всё происходящее он считает фарсом. Наверное, даже логично, учитывая обстоятельства… хотя и довольно обидно для меня. Сейчас он стоял поодаль, прислонясь спиной к большому дереву, и наблюдал за тихой похоронной церемонией.
Единственным, кто пришёл, чтобы действительно поддержать меня и почтить её память, была, разумеется, Алиса. Она неплохо знала маму, ещё по старым временам, и она стояла тут, возле меня, непривычно тихая и смирная.
А ведь она же первая – без моей просьбы, без напоминаний – метнулась рыть носом землю в поисках гадёныша Роблена и его новой подружки Вивианны. Мы, конечно, тоже не тормозили; Тёмные весь город перевернули в поисках этой чёртовой парочки.
Тщетно. С того самого дня его никто не видел – совсем никто. Роблен словно растворился.
Больжедор… этот во всеуслышание объявил, что отрекается от сына и от всего, что тот делает, после чего просто заперся в резиденции Грачёвых, окружив себя охраной. Дядюшка, узнав о смерти моей матери, наверняка пересрал за свою жизнь, поняв, что никакие сила, власть и деньги теперь его защитят его от такой простой и банальной вещи, как смерть.
Пусть трясётся; я займусь им чуть позже.
Зимина, напротив, начала атаковать в ответ, огрызаться и прощупывать нашу оборону. Пошли первые потери… но это были только мелочи, ничего серьёзного.
Пока – ничего серьёзного. Зимина входила во вкус, ещё не разобравшись, что где.
Нет, на данный момент сука Роблен и Вивианна оставались гораздо более серьёзной проблемой. Даже если забыть о том, что они сделали… а забыть уж точно не выйдет. Так вот, даже без этого, как закроешь глаза на остальное?
Семью