более 100 м контролировал вход на рейд, короткий южный фланг действовал по фарватеру рейда, а аналогичный ему северный фланг предназначался для отражения атак с суши. Этим же целям служила оборонительная стена с бойницами для ружей, замыкавшая с горжи двор батареи. Укрепление опоясывал ров, примыкавший к берегам бухты. Он находился под фланговым огнем восьми пушек, установленных в казематах, и большого количества ружей, для которых в стенах боковых крыльев батареи были прорезаны бойницы. Всего на батарее было до 115 орудий разного калибра. Они укрывались в 58 казематах на первом и втором ярусах, а также устанавливались на открытой платформе.
Окрестности Севастополя и укрепления к началу осады
Внутри Михайловской батареи мог быть размещен большой гарнизон. Здесь, как и на других укреплениях Севастополя, в каждом каземате были установлены печи и сделаны деревянные нары. По проекту предусматривалось оборудовать помещения для 750 нижних чинов Артиллерийского ведомства и 23 каземата для проживания офицеров. При необходимости можно было дополнительно разместить батальон пехоты. На первом этаже имелись две кухни с пекарнями и цейхгаузы. В северном крыле, более защищенном от прямых попаданий снарядов, находились склады боезапасов. Для стрельбы калеными ядрами соорудили две ядрокалильные печи.
Всего за 10 лет строительства севастопольских береговых батарей было израсходовано 2 миллиона 484 тысяч рублей.
За то же время на строительство сухопутных укреплений было истрачено всего 17 тыс. рублей. Однако военная история свидетельствует, что большая часть береговых крепостей берется с суши, а не с моря. Вспомним тот же Тулон в 1793 г.
Боевое крещение севастопольских батарей состоялось 5(17) октября 1854 г., когда англо-французский флот атаковал Севастополь с моря. У нас принято считать, что русские моряки, затопив свои корабли у входа в Севастопольскую бухту, сделали невозможным проход вражеских кораблей внутрь ее. На самом же деле затопленные корабли лишь затруднили вход в бухту, и, подавив береговые батареи русских, союзники без особых проблем провели бы свои корабли между затопленных кораблей, а при желании даже могли их подорвать.
К великому сожалению, до сих пор ни один историк не сумел объяснить, почему вместо затопления кораблей в столь узком месте нельзя было поставить минное заграждение, управляемое с берега. Ведь мины у русских имелись и использовались против союзников на Балтике и в Днепро-Бугском лимане. Ну а, в крайнем случае, почему нельзя было за несколько месяцев между началом войны с Англией и Францией и приходом союзного флота к Севастополю построить из бревен и цепей надежное боновое заграждение? Ведь даже в гимназиях учили, что византийцы и турки неоднократно перегораживали цепями Золотой Рог и Босфор.
Именно с Севастополя у нас пошла дурная традиция «героически» топить свои собственные корабли. «Сами взорвали “Кореец”, нами потоплен “Варяг”», в 1918 г. героические моряки затопили