но даже проходящего с портфелем человека».
А через несколько лет – война. Девятнадцатилетним пареньком он командовал взводом противотанковых орудий. С 1942 года с боями прошел Воронеж, Курскую дугу, где получил ранение, всю Белоруссию, Польшу. Победу встретил в Германии. Стихи сопровождали его повсюду. Он ими жил, как верующий молитвами. А мне рассказывал: «Первое мое патриотическое стихотворение напечатали на войне во фронтовой газете “Красная Армия”, 14 апреля, но какого года, убей – не помню. Когда в окоп принесли эту газету и стали ее читать, меня политрук спросил: “Сухов, это ваши стихи?” Я был настолько взволнован, что постеснялся признаться. Пачку табака, которую давали каждому солдату на неделю, я искурил тогда всю за одну ночь».
Война оставила в сознании и сердце Федора Григорьевича неизгладимое впечатление. Спустя два десятка лет Сухов, уже окончивший Литературный институт им. М. Горького в Москве, едет по местам прошлых боев. Тогда такие посещения были еще редкостью и с подозрением воспринимались местными властями. А его тянуло туда, чтобы в дальнейшем подробнее написать о пережитом. В прологе к одному стихотворному сборнику Ф. Сухов пишет: «Проблема ночлега в ту пору для меня не существовала. Я знал, что могу переночевать на вокзале, на пристани». Нетрудно представить, что Федор Григорьевич и тогда не в парадной форме путешествовал по заросшим воронкам и окопам, коль его забрал участковый и увез в милицию для выяснения личности. Задержанный стал объяснять, что он писатель. А ему в ответ: «Писатели книги пишут, а вы здесь бродите». Потом выяснили. Извинились. Это было под Воронежем, в селе Подклетное.
На вопрос «Кто у вас в юности был любимым поэтом?» Федор Григорьевич ответил: «Виновник всех моих “бед“ – Есенин. Но вначале были Пушкин, Некрасов, Кольцов. Помню, мне один парень, Штылев Сергей, дал томик Есенина всего на сутки – так он у меня по сей день в голове, с первой до последней строчки».
И Федор Григорьевич начал читать стихотворение Есенина «Песнь о хлебе». Позднее у него самого появилось стихотворение «Притча о хлебе»…
По наивности своей я спросил его: «И часто Вы бродите по лугам и оврагам?» Сухов ответил: «Надо не только много читать, но чаше бывать и наедине с природой. Природа тоже по-своему просвещает, – и, как бы наставляя, продолжал: – В поэзии должна быть музыка, грамотно поставленные слова и образное видение. Ведь недаром в прошлом поэзию называли наперсницей Богов, усладительницей жизни человеческой».
Я впоследствии видел снятый фильм о поэте Ф. Сухове, старался не пропустить очередной его сборник (а их у него свыше двадцати). И неотрывно читал его стихи. Скажу честно: не сразу они дались мне, но сейчас все чаще и чаще тянет к ним.
Лицо луны по-азиатски плоско,
Оно в моем улыбится окне.
А я не где-нибудь – в нижегородской,
В приволжской пребываю стороне.
Сижу в своей убогой завалюхе,
Довольствуюсь обжитой тишиной,
Пускай недобрые