не дал договорить грохот свалившегося из воздуха на завхоза большого ящика с инструментами, принадлежавшего ему. Егор Кузьмич схватился за голову, которую тот вскользь задел, и снова цветисто выматерился. Потер здоровенную шишку, и в который раз помянул по матушке того, кто все это устроил. Потом спохватился, что здесь женщины и смущенно умолк. С угрозой посмотрел на бомжа, с недоумением оглядывающегося по сторонам.
– Успокойтесь, – положил ему руку на плечо Иван Афанасьевич. – Мы сейчас все в одной лодке. Вы кто, уважаемый?
– Булыгин, Леонид Михайлович, – отозвался бомж, с кряхтеньем вставая. – Но все зовут попросту Булыгой. В прошлом – профессор физики в Омском университете. Но… честно признаюсь, спился. Жена выгнала. С тех пор бомжую.
– Так вы физик?
– Был когда-то.
– Способ переноса, это что по-вашему? – спросил директор.
– А черт его знает! – пожал плечами Булыга. – Не будь я уверен, что телепортация невозможна, сказал бы, что это она. Только как отсюда выбираться?
– Надо искать выход, – вздохнул Иван Афанасьевич.
– Пошли вон в ту сторону, – коснулся его плеча Николай Иванович, он сейчас походил на охотящегося кота, словно перетекая с места на место. – Там что-то другое виднеется, не мистические фигуры на полу и бесчисленные ящики. Может, это выход.
Директор кивнул, и они направились в указанную сторону, обходя ящики, некоторые из которых были попросту огромны, в несколько человеческих ростов. Остальные, немного помедлив, поспешили за ними, никому не хотелось оставаться в этом странном месте, оно чем-то подсознательно пугало. Маша Старцева тащила с собой мопедик, напрочь отказавшись бросать его.
Идти пришлось чуть ли не километр, по словам Ефима Наумовича, имевшего при себе счетчик шагов. Наконец Иван Афанасьевич и Николай Иванович оказались перед странными, непривычной формы, покрытыми слоем пыли шкафами и тумбами, на которых кое-где перемигивались огоньки. Немного в стороне и в самом деле виднелся проход. Куда он вел? Трудно сказать, в нем царила темнота. Пахло пылью и затхлостью, сунувшийся туда физрук даже расчихался.
– Похоже, это какие-то пульты, – уронил Булыга. – Может, мы на заброшенной, еще советской подземной военной базе?
– Надписи на незнакомом языке, – возразила Мария Степановна, смахнув пыль с поверхности одной тумбы.
На ней действительно виднелись словно стелящиеся надписи, немного напоминающие арабские, но более угловатые.
– Дети, на пультах ничего не нажимать! – завуч повернулась к школьникам, с интересом изучавшим бесчисленные переключатели, шкалы и огоньки на тумбах. – Еще запустим что-нибудь не то.
– Я прослежу, – пообещал Сережа, схватив за ухо уже протянувшего руку к переключателям девятилетнего Кольку Дугаря. – Сдурел? Хочешь, чтобы рвануло?
– Не… – испуганно выдохнул тот. – Отпусти, больно!
– Думай