сердечко у тебя. Тебе от мамы ничего не осталось, пусть хоть оно у тебя будет.
Понятно, что у Анастасии, предпочитавшей в последние годы бриллианты сложной огранки, раритеты от Шопара, недорогое украшение завалялось среди старых, ненужных цацок, и передавала она его Инне без всякого сожаления. Но девушка была искренне обрадована – у неё будет мамина вещь! О маме у неё не было никаких воспоминаний: слишком рано осиротела – только фото, которое Инна взяла у Анастасии, показало ей маму. Два года назад соседка привезла на дачу из Москвы, как и обещала Инне, ворох фотографий. Снимки любительские – новогоднее застолье, шашлыки, черноморский пляж. И везде мама смеётся, глаза весёлые, на щеках ямочки.
– Наташа хохотушка была. Смешливая, заводная. А какая добрая! – вспоминала Анастасия подругу, показывая фотографии.
Инна внимательно рассматривала фото. Её воображение рисовало погибшую мать похожей на Богородицу с иконы – строгий лик, мудрый взгляд. А на всех фотографиях смеялась курносая, круглолицая девчонка, жмурила от смеха глаза, смешно морщила нос.
– Тетя Настя, Вы мне это фото можете дать? – девушка протянула снимок, где Анастасия и Наташа сидят в лодке на знакомом Инне с детства пруду. Анастасия, молодая и умопомрачительно красивая, поправляет растрепавшиеся на ветру волосы, а Наташа, запрокинув голову, смеётся так заразительно-искренне, что, только глядя на фото, нельзя не улыбнуться.
– Бери, конечно. Бери какие хочешь, – Анастасия протянула снимки. – Неужели твой отец ни одной фотографии не сохранил?
– Не знаю. Обещал осенью на кладбище к маме взять. Сказал, покажет, где она со своими родителями похоронена, – Инна на секунду замолчала. – Тётя Настя, мне кажется, что ему до сих пор больно про маму вспоминать.
– Где могила, и я могу тебе показать, – задумчиво сказала Анастасия, – а вот где твой отец от Лиды фото Наташины прячет – это вопрос. Я уверена, что он и сейчас по ней скучает, поэтому и не разговаривает с тобой на эту тему, не хочет раны бередить, боли боится. Как он Наташку любил! Как они друг друга любили! Давай ты на Наташин День рождения со мной в октябре на кладбище поедешь, а он пусть один. Может, он ей что-то рассказывает, что другим знать не положено.
Они так и поступили – пятого октября купили пышные белые хризантемы и поехали к Инниной маме на могилу. На скамеечке рядом с памятником сидел Слава. Когда они подошли, он не удивился, увидев дочь, словно каждый год она тоже приезжала сюда, посетовал на моросящий дождь, но у Инны с Настей появилось ощущение, что они помешали. Значит, действительно прервали его разговор с покойной женой, а может, и с самим собой.
Глава 4
Празднование девятнадцатилетия Инны проходило, по решению Алины, в боулинге. Вика и Рита, Иннины одногруппницы, с интересом разглядывали непривычную обстановку: никогда прежде они не бывали в подобных заведениях. Зато шестнадцатилетняя Алина по-хозяйски распоряжалась, давала указание официантке, осматривала забронированную дорожку. Макс, друг Алины, молчаливо наблюдал за происходящим,