знакомых и забавных случаях из своей жизни, никто из нас не заходил.
Так продолжалось до последнего дня реализации нашего проекта. Завершился он, к слову сказать, ярким концертом, во время которого участники-инвалиды продемонстрировали публике свои таланты. Затем был шумный банкет с вкусным угощением, речами и дискотекой.
На следующий день все мы должны были разъехаться по домам, а потому устроили шумный прощальный праздник.
Эдуард в течение всего вечера вел себя напряженно: натянуто улыбался, глазами искал кого-то в толпе и на удивление много пил.
Когда стало понятно, что среди присутствующих он выискивает меня, появилось ощущение, что без приключений сегодня не обойдется.
Собственно, так и вышло.
Мы столкнулись с ним в пустынном коридоре – я возвращалась в общий зал из дамской комнаты, а он нетерпеливо прохаживался вдоль стены. Едва я вышла из-за поворота, как Эд просто прижал меня к стене и впился в губы страстным поцелуем.
Честное слово, так меня не целовали ни разу в жизни – неистово, будто желая выпить до дна. Это оказалось так потрясающе, так обескураживающе волшебно, что я не сделала ни одной попытки воспротивиться неожиданной ласке.
– Колдунья, – прошептал Эд, с трудом отрываясь от моих губ. – Что же ты со мной делаешь?..
Кожа от его прикосновений горела огнем, и больше всего на свете мне хотелось сейчас обхватить его руками и со всей возможной нежностью ответить на поцелуй.
Эта неожиданная реакция собственного тела немало меня испугала.
Что я, действительно, делаю?! Что ОН делает со МНОЙ? Я замужем! И не имею права вести себя так безнравственно и нечестно!
– Эд, перестань, – решительно отодвинула его от себя. – Ты сегодня много выпил. Держи себя в руках.
– Нет, – он покачал головой, снова прижимая меня к стене. – Я и так контролировал себя все эти дни. Теперь я хочу держать в руках тебя.
– Что с тобой случилось?! – все мои потуги обрести свободу пресекались на корню. – Немедленно отпусти меня!
– Я тебя люблю, – он наклонил голову и принялся покрывать мои плечи поцелуями. – Люблю, люблю…
– Эд, я закричу! Убери от меня руки!
Он дернулся, как от удара. Медленно разжал пальцы, отступил в сторону.
А дальше произошло то, что я пыталась забыть на протяжении всех последующих месяцев: и свои гневные, очень правильные слова о статусе и обязательствах замужней женщины, а также о грубых мужланах, которые возомнили о себе невесть что. И его горькую кривую усмешку, и горячее обещание, что просто так я от него не отделаюсь.
Что ж, Эдуард оказался человеком слова. Его совершенно не остановило, что на следующее утро я улетела на другой конец континента.
Он где-то раздобыл номер моего телефона и позвонил через час после того, как я сошла с трапа самолета. Извинился за свой резкий порыв («я, наверное, тебя испугал. Пожалуйста, не сердись»), а потом без малого 30 минут рассказывал, как сильно скучает и желает увидеть меня