мысли отсутствует «обожествление» государственной власти, что было особенно характерно для древневосточной культуры и императорского периода Рима.
В Средневековье наряду с государством и вне его появляется религиозный институт – церковь, развивающая и отстаивающая иные взгляды не только на мироустройство, но и на место и роль государства в этом мире. Более того, как в теоретической мысли (Августин, Аквинат), так и во всей средневековой культуре четко просматривается тенденция возвышения религиозно-духовных образцов над политическими, выполнения первыми в лице церкви контрольно-регулирующей функции по отношению к государству. Возникает идея и развивается институт внешнего по отношению к государству социокультурного регулятора власти.
Но чтобы появился такой альтернативный государству институт, как церковь, история должна была принести ему в жертву многообразие древнегреческой и римской классики, плюрализм богов и философий. В средневековую эпоху история сконцентрировала дух и верования в одной церкви. Стала зарождаться сила, способная конкурировать с государством, способная вести с ним диалог о власти.
Именно в связи с этим можно говорить о началах формирования идеи и практики гражданского общества в европейской культуре, иных идеалов, более значимых, чем политические. Именно здесь начинает созревать понимание земной власти – как неизбежного зла (зло вытекает из природы человека как свободного творения), так и необходимости ограничения власти государства (царства дьявола) во имя защиты духа человеческого. Характерно, что именно в этот период появляется тема сопротивления земной власти, выдвигается идея различения таких аспектов власти, как ее сущность, происхождение и реализация. В европейской политической мысли значительное внимание этим проблемам уделял Фома Аквинат, в русской политической мысли – Иосиф Волоцкий. Таким образом, в литературе Средневековья в религиозно-философской форме получает теоретическое обоснование идея и практика необходимости регулятивного воздействия на политическую власть.
В Византии разрабатывался иной механизм взаимодействия церкви и государства: на основе принципа симфонии, т. е. взаимного их согласия при сохранении независимости. Государство признавало для себя внутренним руководством церковный закон, а церковь считала себя обязанной повиноваться государству[37].
Однако при всех различиях альтернативных концепций государства, возникших в христианской литературе, важно подчеркнуть, что церковь в этих концепциях выступила институтом социальной регуляции власти. Альтернативные модели власти (верховенство церковной власти, симфония двух властей и др.) в лице церкви являли собой механизм воздействия на власть в духе того или иного идеала. Таким образом, в историческом плане церковь впервые выступила институтом регуляции власти, находящимся вне власти. И шаг, который затем сделал Макиавелли[38],