«Тигру», краем глаза заметив выскочившего из дверей администрации Графа. Рванула на себя дверцу бронеавтомобиля, схватила лежащий на сиденье двести третий, вскинула, прицелилась. И сразу поймала себя на упаднической мысли – какой толк стрелять из него по летающей махине с размахом крыльев метров так в пятнадцать-двадцать.
– Твою, мля, – вслух выругался Граф, приседая на асфальте рядом со Шпилькой. – Я всё-таки надеялся, что эта тварь не настоящая.
В небе над Саратовом кружил элитный птеродактиль. Тот самый, которому скормила детей из Горного лже-Шпилька.
Глава 4. Брат Шайтан
– Прекрасно, просто прекрасно, – мужчина в чёрном балахоне и карнавальной маске, скрывающей лицо, отложил планшет, довольно потёр руки, вынул из кармана фляжку и сделал два больших глотка. – Я очень доволен. Полагаю, работа нашего послушника?
– Всё верно, магистр Синелиус, – смиренно склонил голову второй собеседник, тоже в плаще и маске. – Всё больше убеждаюсь, что мы не зря тогда рискнули, позволив свежаку без должной проверки вступить в наши ряды.
– Да, шаг был, конечно, крайне… авантюрный, но его Дар…
– Да. Да, магистр Синелиус, – воскликнул второй. – В сочетании с верностью ордену это бесценный Дар. А верность свою послушник Шайтан доказал сполна. Полагаю, пора, наконец, объявить его нашим братом.
Синелиус не ответил. Прикрыл глаза, задумался.
Послушник Шайтан. Они нашли его год назад, израненного, с сильным споровым голоданием. Брат Марс хотел было прирезать измученного свежака, но брат Корнелий не позволил, почувствовав в том крайне редкий и полезный Дар.
Свежака отпоили живцом и, завязав глаза, доставили в Крепость. После беседы с магистром Синелиусом выяснилось, что свежак им достался не простой, причём во всех смыслах этого слова. Однако тот, благоразумно не скрывая личных причин, выразил желание присоединиться к братству хотя бы на правах взаимовыгодного сотрудничества. Магистр Синелиус, одним из Даров которого был Дар ментата, никакого подвоха в предложении свежака не увидел. Было решено, что свежак для начала вступит в братство на правах послушника и свою полезность и верность докажет делом.
В то, что послушник, окрещённый Шайтаном, никогда не присоединится к вере братства, магистр был уверен. Однако ради Дара, которым тот обладал, можно было пойти и на уступки. К тому же, деваться этому послушнику всё равно было некуда – в рейдерских стабах его пристрелили бы ещё на пороге. И этот факт был прекрасной дополнительной стимуляцией его верности.
– Ты прав, брат Тиберий, – наконец, нарушил молчание Синелиус. – Пожалуй, пора. Позови послушника Шайтана.
***
ПВО отработало в третий раз, но так же безуспешно. Летающий элитник легко уходил от выпущенных по нему ракет, а потом атаковал их сам, выбрасывая из наросших на суставах крыльев мешков нечто вроде самовоспламеняющихся гранат. Несмотря на визуально невысокую скорость «снарядов», кидался ими птеродактиль