что эта неприступность тоже хочет меня крышу рвет окончательно. Отпускаю горло и вжимаю ее в себя, не разрывая поцелуя.
Хочешь девочка, ты меня тоже хочешь.
Резинку трусиков отодвигаю пальцами и быстро накрываю ее промежность горячей ладонью. Стонет, когда раздвигаю влажные складки, чтобы найти маленькую горошину клитора, пульсирующую от желания.
Отпускаю ее на секунду, пока она пытается мне что-то сказать. Рву на ней блузку и слышу, как пуговицы рассыпаются по полу. Плохо соображаю, что делаю, словно пьянею с каждой секундой.
– Нет, пожалуйста, нет… – жалобно шепчет, пока стягиваю с себя футболку.
– Да. – отвечаю твердо и снова прижимаю ее к себе.
Остатки блузки стягиваю с нее быстро, расстегиваю лифчик к чертям и валю ее на кровать, прижимая сверху. Не уйдешь, моя.
Набрасываюсь на ее грудь, острые пики сосков вызывают прилив голодной слюны. Я возьму свое, даже не сомневайся. Мну, всасываю, облизываю языком напряженные горошины.
Тебе повезло девочка, сейчас я покатаю тебя на аттракционе, который еще ни одну мою любовницу не оставил равнодушной.
Стягиваю с нее юбку, оставляя только кружевные трусики, порву их нафиг, слишком заводит, чтобы аккуратно снимать.
Возвращаюсь к губам… И только тут замечаю, что ее трясет всю. Глаза раскрыты, а из них водопадами катятся слезы. Грудь зажимает руками, чтобы не дать мне доступ.
Трезвею мгновенно. Что я делаю?
– Саша, пожалуйста, не надо… – тихо шепчет она, захлебываясь слезами. – Я не проститутка.
Всхлипывает через слово, но продолжает, заикаясь:
– Я выходила из комнаты твоей мамы и случайно в него врезалась, он подхватил меня чтобы не дать мне упасть, когда я шарахнулась в сторону. Меня просто мама твоя попросила не допускать между тобой и Игорем конфликтов. Она переживала, что ты много выпил и я постаралась тебя увести… Пожалуйста… не надо… не трогай меня.
Встаю перед кроватью как одурманенный, тело не слушается. Она переворачивается на бок, а все мое боевое настроение опускается вместе с только что стоящим членом. Блять.
Я же ее чуть не изнасиловал только что… Пиздец.
Тошно от себя настолько, что хоть сквозь землю провались. Сажусь на кровати, потирая затылок пятерней.
Да это просто наводнение какое-то.
Светлана
Липкая, горькая обида заставляет свернуться калачиком спиной к нему и плакать, словно я совсем маленькая девочка – навзрыд, гася всхлипывания в подушку.
Он только что чуть…
Боже, мне даже признаться себе в том, что он только что чуть не сделал страшно. Слезы стелются перед глазами, перекатываясь из одного глаза на другой и впитываясь в покрывало, которое лежит на кровати.
Он сидит молча рядом, отстраненно думая о чем-то своем.
Эта игра во временную невесту меня убивает. Я даже представить себе не могла, что он такой псих, когда соглашалась на эту авантюру, да и он сам сказал, что не тронет меня. А что теперь?
Я стыдливо сажусь на кровати,