, 2024
© Кирилл Свидельский, 2024
© Марина Румянцева, 2024
© Андрей Каминский, 2024
© Дарья Равина, 2024
© Вадим Громов, 2024
© Ирина Новгородская, 2024
© Гог Гогачев, 2024
© Евгения Юрова, 2024
© Маргарет Руан, 2024
© Елена Калугина, 2024
© Даниил Лукьянченко, 2024
© Валерий Цуркан, 2024
© Влад Волков, 2024
© Алекс Лоренц, 2024
© Юлия Саймоназари, 2024
© Ольга Краплак, иллюстрации, 2024
ISBN 978-5-0062-3742-1 (т. 2)
ISBN 978-5-0062-3743-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Ужасный жребий
Вадим Вербицкий
Прошёл уже без малого год, а я всё ещё не способен отделаться от мучительного опасения, что где-то среди толпы, может быть, на шумном рынке или в глухом переулке мне снова повстречается одна из проводниц таинственного поезда. Тогда, вне всяких сомнений, я брошусь бежать, сломя голову, только бы скрыться от этих безжизненных глаз и никогда больше не слышать её нечеловеческий голос.
Несомненно, все эти непрекращающиеся, изводящие меня страхи являются следствиями глубокой психической травмы. Я точно знаю, что дни мои сочтены, и всё, что мне пока остаётся, это находить ложное и непродолжительное успокоение в алкоголе и сильнодействующих успокоительных.
Я расскажу всё, что со мной произошло, вплоть до того момента, когда я очнулся на пустыре, в пятистах километрах от родного города – лежавшим на сырой почве, вдали от железной дороги и к великому сожалению своему, не утратившим подробных воспоминаний об ужасном чёрном поезде и о последних страшных словах той твари из неведомых областей вселенной.
Откуда выехал поезд, и в котором часу он начал своё движение по четвёртой железнодорожной ветке, остаётся для меня загадкой по сей день. Впрочем, я бы ни за что не осмелился сорвать покров с этой ужасной тайны. Мне только известно, что первым пунктом отправления, где ужасный состав из девяти вагонов распахнул свои скрежещущие двери, была станция «Восточная», первая остановка при въезде в город.
Это было сырое холодное утро, в сером небе кружили снежные хлопья, которые таяли ещё в воздухе и оставляли на асфальте мокрые пятна, словно от крупных капель дождя. Ветер гудел в проводах высоковольтных линий, тянувшихся вдоль железнодорожных путей. Над головами ожидавших электричку людей эхом разносилось трескучее карканье ворон. На покорёженных, выщербленных шпалах темнели комки бурой глины, а среди них в живописном изобилии валялись куски кабелей и прочий мусор.
Начало рабочей недели ознаменовалось приходом ночных заморозков и первым снегом. Прошли Рождественские святки, и праздничные настроения будто сдуло этим леденящим, промозглым ветром. Люди были мрачны и угрюмы. Разглядывая их по своему обыкновению, я удивлялся, насколько удручающе гармонировали их одинаково хмурые лица и мрачные насупившиеся фигуры с наступившим ненастьем и окружающей серостью, словно станция «Восточная» наполнилась призраками, обречёнными пребывать здесь в вечном ожидании своего поезда.
Меня всегда завораживал вид уходящей вдаль железной дороги, наводящий на представление о пути в пугающую неизвестность. Как будто там, в недостижимо отдалённом месте, где сужается пространство, а время, точно застывшая в полёте капля воды, есть нечто недоступное пониманию человека. В той нулевой точке, где сходятся воедино три оси физического пространства, быть может, существует некий неведомый фактор, непостижимый нумен…
Давая, таким образом, волю воображению, я представлял пульсирующую червоточину, являющуюся чем-то вроде пространственной аномалии, или своего рода окна, сквозь которое можно было бы заглянуть в иной мир. С необыкновенной внутренней дрожью, я думал о том, что могло скрываться от наших глаз за пределами известной действительности. Неизречённое священное «нечто» или же неописуемый космический ужас, столь любимый Лавкрафтом? В конце концов, я заключил, что едва ли нашёл бы в себе смелость посмотреть за завесу измерений.
Всё ещё пребывая под впечатлением собственных макабрических размышлений, я отошёл от края платформы, потянувшись в сумку за пачкой сигарет, как вдруг услышал протяжный гудок.
Сначала я решил, что это был всего лишь отдалённый шум ветра в проводах, поскольку до прибытия электрички, согласно расписанию, оставалось не менее четверти часа. Но потом я заметил, что звук этот насторожил не только меня.
Большинство людей, которые явились на станцию столь же рано, стали подходить к краю платформы, пытаясь высмотреть приближающуюся электричку. И я в свою очередь опять устремил взгляд в серую бездонную даль железнодорожных путей. Но ни единого признака того, что электричка находилась на том расстоянии, что соответствовало бы сигналу, который к тому времени прозвучал уже совершенно отчетливо, я не обнаружил.
Я