и стремлениями на нечистых, они всегда голодны и умеют ждать и выжидать, когда цель будет готова, они примутся за её обрабатывание.
Если информация не усваивалась в юном уме с первого захода, то со второго уж наверняка. Он понимал, что время быстро минует, месяцы сложатся в года, а ученица сохранит всё, что он успеет рассказать и практиковать с нею. Поэтому приводил её в оставленные людьми дома или в заимки и рассказывал об особых правилах для таких ничейных и одновременно с этим общих местах.
К чертознаю разные люди с всякими просьбами приходили. Кто с фальшивой добротой, кто поласковее и предусмотрительным старался быть. Не гнал девушку из дому Егорий. Иной раз проситель пытался поделикатнее намекнуть, что нечего уши греть девке, когда старшие будут разговаривать, но тёмный знающий говорил: "Ты за помощью пришёл? Так окажем мы её тебе. А преемнице моей опыта набираться надо. Близко то время, когда она, выслушав просителей, решится взяться за работу. Она за место меня главной станет в деревеньке нашей. Коль мы не соответствуем вашим желаниям, ищите кого другого".
Кое-кто передумывал возмущаться. Причина этому, – нежелание начинать новый поиск другого колдуна или ведьмы, поскольку дело трудное, да и порой у самого просящего время поджимало. Так что всяко видела и слыхивала молоденькая девчушка. Порой просьбы человека похлещи друг дружке были. Бывало, дед Егор честно предупреждал: "Обратной дороги после нет. Готов(а) взять ответственность за будущее, что ты выбрал(а)? ".
Кто-то со страхом давал согласие на всё, а кто-то самоуверенно заявлял, что:
– Ты, дед, главное сделай по совести, а остальное не твоя забота.
– Я-то сделаю, можешь не сомневаться, – отвечал Егор и приступал к работе.
А кое-когда он внутри себя ворчал: "Ишь ты какой выискался, по совести ему, а то мы, тёмные маги, и сами не знаем, что нам надо делать".
Бывали исключительные случаи, когда Егор давал время передумать.
– Для счастья своего ни единой души не пожалел бы? – спрашивал чертознай. -Да.
– Ты меня хорошо услышал и верно понял? – проговаривал колдун.
Просящий или просящая не замечали, как начинали плакать, но упрямо молчали.
– Ну и славно! – кивал Егор. – Иди ка ты вон, – тёмный знающий указывал на дверь.
Если человек пытался что-то произнести, дед прожигал того или ту своим тяжёлым и нехорошим взглядом.
– Ступай, пока я добр, а то и за дело не возьмусь, и вослед что неприятное колдону, понял меня?
Дверь со скрипом распахивалась сама собой, указывая гостю, что пора и честь знать. Поблагодарив за приём, поклонившись в пояс, нуждающийся человек отправлялся в обратную дорогу.
По обыкновению, да что говорить, частенько приходили молодые девки али женщины с обидами или просьбами, мужики пореже, если была крайняя необходимость. Девки чаще просили помочь, от плода нежелательного избавить.
Истории их до безобразия были одинаковы. Умоляли