Глупый маленький мышонок. Ирина Борадзова

Хвалили маму за воспитание на собраниях и при случайной встрече. Но я продолжала слышать в свой адрес от матери “придурок”. При этом интонация, с которой меня оскорбляла мама, менялась в зависимости от ее настроения.

      Я не знала, чему и кому верить: учителям и одноклассникам, восхищавшимся моими способностями или матери, что, вскользь оценивая очередной мой рисунок, невзначай бросает, что и глазомер у меня развит недостаточно. Я старалась верить учителям ещё и надеясь, что однажды с их помощью смогу переубедить маму.

      Сложно описать чувства, возникавшие всякий раз, когда мама меня оскорбляла. Оскорбление, в постсоветском пространстве, где детей часто воспитывают подзатыльниками сложно назвать насилием. Но оскорбление является психологическим насилием, и с влиянием этого страшного слова я борюсь до сих пор.

      Всю жизнь я старалась доказать матери, что я – никакой не придурок! К свойственному мне с раннего детства самовыражению возникало много вопросов: это потребность делиться наблюдениями и говорить, потому что, есть, что сказать или это очередная попытка доказать маме, что она была не права? В какой-то момент я стала страненьким шутом – нужно соответствовать маминым словам. Ведь мама не может ошибаться! Все свои отличные и хорошие оценки, все свои успехи и достижения, я стала считать ошибкой учителей, либо случайностью, тем самым обесценивая собственный труд и способности.

      Да, это мамино “придурок” привело к развитию синдрома самозванца. Да, я не верю тем, кто хвалит мои умственные способности… “Придурок!” – одна из причин, по которой я, при множестве попыток, все еще не получила высшего образования. Да, я не гонюсь за успехом, ведь за ним могут последовать мучительные, непривычные похвала и положительные оценки, что не соответствуют словам матери. В погоне за привычной и родной критикой и оскорблениями, я совершила немало идиотских ошибок.