опасное вещество?
– Нет. Если у больного нет аллергической реакции на лекарство.
– А у больного была аллергическая реакция на лидокаин?
Степан стремительно перевел взгляд на Окулеву, от неожиданности женщина вздрогнула.
– Да, была… Однажды… – начала она в замешательстве, но спохватилась и замолчала.
– Что однажды?
– Да нет, ничего.
– Ничего? Да нет, вы знали, что у вашего тестя аллергия на лидокаин. Однажды он чуть не умер… Что там было, анафилактический шок, отек Квинке?
– Э-э… Я не знаю… Тогда не было ничего, а сейчас да, анафилактический шок.
Степан выразительно посмотрел на Дашу, призывая ее к спокойствию.
– Ты знала, что у больного был анафилактический шок?
– Нет. Я вообще ничего не знала. Приехала ставить капельницу, а в доме траур и следователь.
– А то, что у больного была непереносимость к лидокаину, знала?
– Нет.
– Это должно быть записано в истории болезни! – мотнул головой Болдарев.
– Не было там ничего! – уверенно сказала Даша.
– Должно быть записано! – настаивал следователь.
– Дарья Изварина – всего лишь медсестра, претензии по этой части к врачебному персоналу.
– А деньги?
– Две тысячи долларов?
– А это не деньги?
– Не маловато за вашего тестя? – спросил Степан, спокойно, без всякой иронии глянув на Окулеву.
– Нормально.
– Это вы так думаете или заказчик?
– Заказчик, конечно!
– А вашего тестя заказали?
– Э-э… Я откуда знаю?
– А как вы обнаружили деньги? – обращаясь к Болдареву, спросил Степан.
Тот снова дернулся, собираясь напомнить о своей независимости, но, глянув на Комова, решил не возникать. И Федот угрожающе смотрел на него, и Кулик, Лозовой больше смотрел на женщину.
– Ну, как я обнаружил… – Болдарев глянул на Окулеву.
– Да вы не стесняйтесь, товарищ юрист второго класса, если вам кто-то подсказал заглянуть в сумочку, так и говорите.
– Не подсказал… Просто я подумал: зачем Извариной убивать Окулева?
– А его невестка сказала, что ей могли заплатить. Причем прямо сегодня, так?
– Ну, я подумал, что деньги могут находиться в сумочке, – мямлил Болдарев.
– В присутствии понятых деньги изымали?
– В присутствии понятых? – окончательно сник следователь.
Похоже, он настолько уверовал в свое могущество, что даже забил на Уголовно-процессуальный кодекс. Видимо, решил оформить акты и протоколы позже, кое-как и задним числом.
– Нет?
– Дело в том, что я был один…
– А почему вы были один? – наседал Степан.
– Видите ли, я просто пришел пообщаться с родственниками потерпевшего, осмотреть место преступления.
– Какое место преступления?.. Что-то ты темнишь, дружок! – Степан грозно смотрел на следователя. – Кто тебе сказал, что было совершено преступление? Человеку вкололи лидокаин, что здесь