казался настоящим, а был скорее сюрреальным.
“Если бы биограф откопал факт того что я в это время работал в ресторане, мне кажется он этого не смог бы это объяснить. Долго бы ломал себе голову, зачем я это сделал… А зачем я это сделал? Может что бы с Женей опять встретиться. Но это глупость было бы куда эффективнее, если бы я просто пришел к нему и предложил работу. После того, как я там поработал, предложить работу я ему точно не смогу. Что он подумает? Что я ненормальный. Устроился работать в ресторан, будучи миллионером. Такое может сделать только ненормальный человек. Глупость. Есть еще во мне какое-то дурацкое отрицалово, подростковая борьба с системой.”
Он прошел еще несколько кварталов, полностью растворившись в окружающем мире. Внутренний диалог на время прекратился и он просто созерцал мир вокруг себя, сливаясь, и становясь единым целым со всем, что видел, с людьми, машинами, зданиями.
Мысли в его голове опять появились только когда он дошел до Коламбус Серкл.
Он обратил внимание что большинство людей здесь уже не были туристами. Мимо прошел высокий афроамериканец в строгом темно-синем костюме, с деловым видом. Потом мимо прошла молодая девушка азиатской внешности, в юбке, высоких белых носках и с скрипичным футляром на спине.
Иван вспомнил, что сам одет в черные строгие брюки и белую рубашку и тоже выглядит по-деловому.
Посмотрев на противоположную сторону дороги, он увидел большую металлическую статую в виде глобуса. Он вспомнил, что здесь находится вход в центральный парк, после чего пошел в его направлении.
Перейдя дорогу в нескольких местах, он оказался на маленькой площади перед входом в парк. В её центре сидел мужчина и играл на барабанах, окруженный толпой.
Иван обратил внимание на то что в стороне парка было намного меньше света. По сравнению с Бродвеем это было просто одно большое темное пятно. В небе над парком можно было даже разглядеть последние багровые полосы заката.
“Закат – трещина между мирами.” – Ивану вспомнилась эта фраза которую он читал, или слышал где-то давно. ”В это время проще проскользнуть между мирами. Во время когда система меняет состояние, проще перейти на другую сторону. Проще преодолеть все ограничения, связанные с существованием этой системы, так как она, эта система, работает не в полную мощность. У нее не хватает ресурсов на контроль за безопасностью.” – ему вспомнились слова какого-то мастера.
“Да, хоть я и пробавился естествознанием и научным атеизмом, хоть и завязал с со всей этой эзотерикой, но мир от этого не перестал быть загадочным и необъяснимым чудом. Нет, мой странный поступок, с этой работой в ресторане не бунт против системы. Это скорее носит характер духовной практики. Действие направленное на преодоление собственной ограниченности. У Кастанеды был сюжет, в котором Дон Хуан специально, по собственной воле устроился работать на плантацию практически на рабских условиях. Мой поступок был чем-то из этой же серии.”
Оказавшись