Так, я не понял, что ты сейчас сказала?! – глаза его округлились.
– Я сказала, что ребёнок ждать не будет, – её смех привлёк внимание посетителей.
Егор резко вскочил и схватил невесту на руки.
– Ну, чертовка! Я тебя за такие проверки накажу! Вспомнив, что она всё же беременна, осторожно поставил обратно. Плутовка сладко облизнулась, и в следующий момент поцеловала Егора в губы, шепнув ему в лицо: как сильно его любит. Люди что были в этот час в кафе, зааплодировали влюбленным.
После выясненных отношений, настроение Ники взлетело до небес, по дороге домой трещала как заведённая, и только когда машина остановилась у её подъезда, она вдруг закрыла рот.
– Слушай, может это не моё дело, – вдруг заговорил Егор о Татьяне Васильевне. – Но почему твоя мама больше не вышла замуж? Ведь она женщина очень привлекательная, и на затворницу уж точно не похожа?
Вероника нахмурилась, не понимая, что её больше возмутило: интерес к маме – или то, что не похожа на затворницу…
– Похожа, не похожа, а факт вещь упрямая! – огрызнулась она недовольно. Эта тема для её и самой была за семью замками! Всегда, когда Ника заводила с мамой такие разговоры, та находила тысячу отговорок, чтобы не отвечать. – Знаешь Егор, она никогда не говорила со мной об этом. Я думаю, она очень любила папу и не захотела его предавать.
– Ну, это бред! Ведь сохраняя ему верность, она обрекает себя на одиночество. Ты же говорила, что у них разница была – в двадцать лет. И родила она тебя очень рано.
– Так и что?! Ты думаешь, любить могут только молодые? Вообще-то мой отец, всю жизнь на воздухе работал, да и физически он был о-го-го! Раз мама за него пошла в таком возрасте, значит, мужчина был хоть – куда! Жаль только, что так рано ушёл. Мама тогда только окончила ординатуру, а тут такое несчастье. Отца нашли в лесу, с пулей под сердцем. Ника вдруг шмыгнула носом, и в глазах блеснули слёзы.
– И что…, убийцу так и не нашли? – спросил Егор, прижав невесту к себе. – Ну, ну, что, ты? – он легонько похлопал её по плечу.
– Да…, не нашли. Следователь сказал, что папа сам себе выстрелил в сердце.
– Да, ладно?! Так значит у наших отцов один диагноз! Почему ты мне раньше об этом не рассказывала?
– Нет, не один! Папа был совершено здоров. И депрессией точно не страдал. Мама сказала, что он был абсолютно счастлив. Он очень любил маму и меня. Я помню, как он смотрел на неё. Такая любовь только в фильмах. Он словно мотылёк порхал возле мамы.
«Сгорая в слоях её атмосферы» – добавил он мысленно.
– Так что милый, самоубийство в нашем случае – совсем нелогично.
– А Татьяна Васильевна тоже его любила?
– Мама очень любила папу. После похорон, чуть умом не тронулась, на неё больно было смотреть. Ведь мы совсем остались одни. Ни родственников, ни друзей путём. Правда, был один папин друг – Константин Зарубин. Так вот он и помог нам с продажей дома и переездом во Владимир. Они как вроде созваниваются до сих пор, даже видятся. Помню, когда он приезжал, у меня всегда был праздник. Столько конфет, я за всю жизнь не