переселения соотечественников. В деревне они уже жили третий год, поначалу новые соотечественники по русски практически не разговаривали, официально нигде не работали, кормились приусадебным хозяйством, скупкой с осени по весну картошки за дешевую казахстанскую контрабандную водку у любителей заложить за воротник. Планы по экспансии деревни, которые у них наверняка были изначально – пресёк на корню Серёга и держал их с тех пор на карандаше, не давая разгуляться.
В частности, их инициативу по организации нелегальной скупки металлолома задарма он задавил в зародыше. Попытка братьев подключить к решению своих проблем с участковым диаспору из города окончилась пшиком в буквальном смысле этого слова. Приехавшую пятерку смуглых бородачей на тюнингованном по гланды хачмобиле встретили довольно тепло, под наставленными на них ружьями подтянувшихся неравнодушных охотников бородачи дисциплинированно выгрузились из машины и провожаемые поощрительными поджопниками бодро проследовали пешком до села. Девять километров они преодолели за полтора часа, там дождались рейсовой маршрутки и были таковы.
Но обещали вернуться. И ведь вернулись. За машиной. С извинениями. А с машиной получился пшик, ей все четыре колеса пробили, варварски. Подозрение пало на двух хулиганистых школьников, «русских фашистов» Рашида и Фаниса, которые уже принимали участие в конфликте с детьми мигрантов. Русскими фашистами их заклеймила жена одного из братьев, когда ездила в село разбираться со школьной администрацией, по причине побоев у своих детей. Педсостав в ответ выкатил свои претензии и всё это могло вылиться не то в административку, не то в уголовку, но к счастью – дети разобрались сами. В результате дети мигрантов стали сносно изъясняться на русском, подтягивать родителей и давали надежду на свою возможную дальнейшую успешную социализацию в рамках законов, в отличие от упорствующего в своих заблуждениях старшего поколения, застрявшего в рамках парадигмы средневековых отношений. Конфликты в школе прекратились. И да, Фаниса и Рашида дети гастарбайтеров с тех пор крепко стали уважать.
Так что врачам, занятым сейчас работой с таким контингентом можно было только посочувствовать. Хотя они справлялись и не церемонились, да и колоритная публика, проникшись профессионализмом врачей, их подходом и имиджем – вела себя прилично, права не качала, рецептики выписать и спирта налить не просила. Очередь пациентов уже шла на убыль, уже обследованные у конторы не задерживались и расходились по свои делам, так что появление двух всадников бомжевато-щеголеватого вида на невысоких, но бодрых лошадках непривычного вида – ажиотажа и удивления у немногочисленных свидетелей не вызвало…
Несмотря на теплую погоду одетые в тюбетейки, подбитые лисьим мехом, какой-то невообразимой пестроты халаты, всадники не производили впечатления ряженых клоунов. А луки за их спинами не походили на красивые поделки реконструкторов, как-то сразу, глядя на них – приходило понимание,