детали, я встал и подошел к кровати, вытаскивая из кармана плаща вечно болтающиеся там рабочие перчатки. Чипов, которые издавали бы такие звуки при нахождении в определенно неживом человеке, было не то чтобы много, но требовалось подтвердить свои догадки, потому я аккуратно перевернул кусок мяса кожей вниз и ощупал его с обратной стороны.
Корпорации заботились о своих подчиненных. Обо всех, конечно, по-разному, но тем не менее те сотрудники, которые представляли хоть какую-то ценность для боссов, могли рассчитывать на страховку в самой известной международной парамедицинской организации «Save our lives», она же SOL. «Сол» предоставляла несколько разных уровней страховки хотя, признаю, что даже самая простая из них действительно могла спасти жизнь в большинстве случаев. Всех своих клиентов они чипировали, причем для каждого вида страховки чип был особенным и звуковой сигнал при смерти владельца издавали только два из них – те, что ставились особо важным клиентам, чьи тела даже после смерти представляли собой ценность. Такие чипы, золотого и платинового статуса, имели особую маркировку на внутренней, обращенной к «мясу» стороне и ставились достаточно глубоко в мышцы, так повредить их было максимально сложно. Чипы «Сол» передавали информацию о местоположении носителя в реальном времени, а также снимали его биологические показатели, за контроль которых отвечала специальная прошивка нейролинка [8], а без нейролинка уже и ребенка нечасто можно было встретить, так что система была отлажена и надежна.
Была. Или все же еще?..
Почему я еще не слышу ави [9] соловцев над крышей мотеля? Глушилка маяка? Нет, тогда бы ави все равно прилетело, по последним координатам, где был зафиксирован сигнал. А это было тут. Значит, дело в чем-то другом. Чип не поврежден, он исправно отправляет сигналы, но клиент для чипа явно мертв… А клиент-ли?
Отпустив кусок человечины, я вытер пальцы о чистый кусок наволочки и, не обращая внимания на вопросительные покашливания Мэттью от двери, прошел вдоль кровавых следов, в туалет. Под самым потолком поблескивало остатками выбитого стекла не очень большое, но достаточное, чтобы туда пролез кто-то не особо толстый и в меру ловкий, окно. На видавшем всякое сливном бачке был отчетливый отпечаток подошвы все того же десятого размера, слегка заляпанный кровью, что закапала унитаз и стекала по стене от нижней рамы окна.
Залезли через окно и оглушили? Может быть, что-то вкололи, чтобы вырубить? Надо взять образец крови… В рабочую лабораторию с таким не сунешься, но Виктор мне в помощи вряд ли откажет. Итак, влезли по-тихому, и по-тихому же вырезали кусок с чипом, после чего – вытащили через окно. А потом что-то пошло не так. Что?
– Кхм! – особо громко кашлянул у дверей Мэттью и я, выйдя из туалета, покосился на переминающегося с ноги на ногу мужика.
– Тебе есть что сказать? – подойдя к кровати, я поднял край измазанной кровью наволочки и, оторвав от нее кусок, зажал в пальцах. После чего – стянул с запястья перчатку и, продолжив снимать ее, вывернул наизнанку, превратив