сломана трахея, иначе я не видел необходимости в торчащей посреди горла силиконовой трубке, через которую он сипло, с присвистыванием, дышал. И что самое удивительное, Третий продолжал находиться в сознании, шевеля губами и раз за разом пытаясь (безуспешно) произнести слово «Въебу».
Тот, вернее,та, кому он собирается въебывать, убедившись, что достаточно привлекла наше внимание, дожидается, пока платформа остановится, плавно опускает руку, со скрежетом вытаскивает когти из металлического листа и, клацая по бетонному полу, неторопливо волочет Третьего в нашу сторону.
Короткие седые с легкой остаточной чернотой волосы. Широкий нос, еще не до конца усохшие губы. Коричнево-серое лицо, которого давно коснулась старость, но миновал нож хирурга. Закрытое композитной броней тело с высоким многослойным сегментарным металлическим воротником, скорее всего, являющимся деактивированной броней головы. Полностью замененные руки и ноги, последние повторяют кого-то из кошачьих. Хвост… Из треугольных, острых даже на вид пластин. Скорее тоже аугментация, слишком уж естественно он двигается.
– В качестве жеста доброй воли я оставила его живым, – женщина продолжает держать Третьего за шею. У нее низкий, грудной голос. – В качестве демонстрации моих добрых намерений я скажу, что один милый мальчик внизу меня даже не заметил, продолжая нервно ходить вдоль своих машин, еще один всё так же сидит в разбитом фургоне, а третьего я не тронула и пальцем даже после того, как ваш невменяемый дважды разрядил в меня дробовик и попытался подорвать на гранате. – Она делает паузу, словно бы давая нам время выразить свою благодарность, но мы молчим и женщина, вздохнув, продолжает чуть более раздраженно. – Но третьего акта всепрощения не будет. Отвечайте, кто вы такие и какого черта делаете с моим партнером?
– Ты местный брокер? – я смотрю на нее и не узнаю. Не может быть, чтобы о таком дельце не было и слова известно.
– Здесь вопросы задаю я, мальчик, – её губы искривляются, обнажая не по-человечески острые зубы. – Если ты не хочешь, чтобы я тебя пощупала, отвечай.
– А девочек ты игнорируешь?
Незнакомка чуть разворачивается, небрежно глядя через плечо, и я вижу Первую, стоящую на изготовку для стрельбы с колена и целящуюся в сторону незваной гостьи.
– О, хм, какая самонадеянная… – Третий начинает падать лицом вниз на пол, аугментированная размазывается в воздухе, рявкает винтовка, пуская оглушительное эхо по зданию. Все снова замирает. Первая не только успела выстрелить и попасть, но и сместилась вбок равноценно неизвестной женщине, продолжая держать её на прицеле. А та, молча, с интересом, смотрит на свою висящую буквально на паре канатиков, руку.
Восьмой, не обращая внимания на происходящее, бросается к Третьему, тут же переворачивая его и разворачивая рядом с ним свою укладку.
– Ладно, погорячилась, – наконец произносит аугментированная. – Но, не я первая начала, а у меня, как у любой женщины в моем возрасте, запас терпения на молодежь о-о-очень ограничен. Как твое имя, милая?
– Первая, –