подошёл к нам и с недоверчивым прищуром уставился на меня.
– Это ещё что за крендель?
– Никитос привёл, – ответил ему Лёня. – Говорит, сын тёти Юли. В тайге жил!
– Ну-ну! – хмыкнул парень и поморщился. – Вот, и пусть валит обратно в свою тундру!
– Димон, полегче! – осадил его Череп. – Ты с чего завёлся? Нормальный парень.
– С чего такой глубокомысленный вывод? Ты с ним давно знаком? – прищурился он. – Или, может, ты, Никитос с ним давно дружишь?
– Да, нет, – растерялся Никита. – Мы только сегодня познакомились. Он недавно приехал. А в тайге жил, потому что болел.
– Ха! Ха! – фыркнул Дима. – Да, он здоров, как кабан! Ну, разве что, на всю голову…
Не, ну я так не могу! Стоять и слушать всякое… да, чтоб меня с мясом сравнивали?! Я делаю шаг к этому, с мороженым, и в упор смотрю прямо на него.
– Слушай, я тебя чем-то обидел? Слова же ещё не сказал. А ты с ходу оскорблять начал.
– Ты мне не нравишься! – почти крикнул Дима. – Катись отсюда!
– Здесь я решаю, брат! – нахмурился Череп. – Я, а не ты! Юрка с нами. Нормальный он парень. Лично я бы, на его месте, давно бы тебе по харе дал! И был бы прав! А если тебе что-то не нравится, так вали сам! Не фиг за мной таскаться! Усёк?
– Усёк! – мрачно буркнул Дима и сгрузил Черепу все мороженки. – И свалю!
И, резко развернувшись, он зашагал прочь по той же тропинке. А я почувствовал себя неловко. Получилось, будто я занял его место в этой маленькой стае. Наверное, на лице отразилось нечто подобное, потому что Череп вздохнул и проворчал.
– Ты себе ничего не придумывай, Юрка. Димон тот ещё фрукт. Достал уже всех до печёнок. Побегает и вернётся, как миленький.
Ответить я ничего не успел. Со стороны, где скрылся Димка, раздался его же крик. А ветер донёс запах псины.
– А, ну, пошла прочь! Прочь, я сказал! – крикнул он.
Но пёс в ответ зарычал яростно и угрожающе. И ещё… что-то безумное было в его неразборчивом рёве. Бешеный! Я рванул туда, мгновенно поняв, что пёс сейчас бросится и порвёт пацана. Остальные ребята тоже. Димон стоял, прижавшись к стене Дома Творчества, между двумя фальшколоннами, и сжимал в руках палку. Напротив скалилась большая, рыжая псина, явно собираясь броситься. Из пасти капали на жухлую траву клочья пены, подтверждая мою догадку о её невменяемости. Палки псина не боялась. Ей вообще было на все наплевать. Ярость, боль и злоба переполняли несчастную зверюгу.
"Не тронь!" – тихо рыкнул я, отвлекая её внимание.
Псина обернулась и с яростным рявом бросилась. На меня. Впрочем, я знал, что нужно делать. Дома, в тайге, я не раз уже дрался с волками-одинцами за добычу. И в облике рыси, и так. Особенно по зиме им неймётся. Добычи мало, а жрать охота. Им кажется, что проще отнять добычу у меня, чем бегать и ловить самому. Поначалу мне доставалось и не слабо, но потом отец научил давать им сдачи. Поэтому я, не задумываясь, прыгнул навстречу. Удар под челюсть и псина, не успевая меня схватить, падает на траву. А я сверху. Одной рукой хватаю за челюсть, второй прижимаю к земле шею. Резкий рывок и псина