кульман, больше похожий на музейный экспонат, чем на прибор для черчения. Чуть в стороне от входа за столом сидела женщина. Увидев Дашу, она грациозно поднялась со своего места. На вид ей было лет тридцать. Одета она была в чёрный костюм и белую рубашку, из ворота которой выглядывал бюст внушительного размера. Статная брюнетка с длинными чёрными волосами, такой же чёрной подводкой вокруг глаз и ярко-красной помадой на губах казалась паучихой в этом логове устаревшей, но всё ещё ценной информации.
Даша проморгалась, стирая впечатление от яркого образа жгучей красотки.
– Привет, Насть, я по делу, – девушка скованно улыбнулась и подошла ближе.
– Я в курсе, – безэмоционально ответила паучиха. – Пойдём.
Она вышла из-за стола, поводя широкими бёдрами, обтянутыми плотной тканью юбки. Даша последовала за ней. Пройдя вдоль нескольких высоких стеллажей, они остановились. Настя с минуту искала что-то на полке, после чего вынула связку пожелтевших чертежей и протянула их Ветровой.
– Придётся по старинке, Дашуль, – сказала она. – Я ещё не успела их оцифровать.
Даша кивнула.
– Я с такими никогда не работала – тоже опыт, – она благоговейно приняла листки и аккуратно прижала их к груди. – Сколько же лет этому театру?
– Он строился ещё до революции. С тех пор материалы по нему не сохранились, чертежи, которые есть у нас сейчас, изготовили уже в Советском Союзе, – пояснила Настя.
– С тех пор ничего не обновляли?
– Почему? – женщина высокомерно вздёрнула бровь. – Во время Второй Мировой часть западной стены была разрушена снарядом, фасад обрушился полностью. После длительной реконструкции его практически целиком перестроили. Теперь это новодел. Судьба здания театра никого не волновала в течение шестидесяти лет. До сего дня.
Настя была не просто архивной крысой. В компании она работала больше десяти лет и за это время разузнала многое о судьбах исторических зданий города. Основная её работа заключалась в оцифровке старых чертежей, но их было слишком много, отчего женщина даже не надеялась закончить со всем этим до выхода на пенсию.
– Спасибо, Насть, – Даша немного вымученно изобразила дружелюбие. Настя ей нравилась своей эрудицией, непробиваемым спокойствием и тем, что у неё был стиль. Слухи о её отношениях с Костиком огорчали девушку скорее тем, что соперничать с такой женщиной она была не в силах.
– Не за что, – Настя вернулась за стол и опустилась в кресло. – Что-то ещё?
– Нет. Полагаю это всё, о чём говорил Константин Алексеевич.
– По крайней мере, здесь по объекту больше ничего нет, – добавила брюнетка.
– Ясно. Тогда всего хорошего, Настя.
– И тебе, Дашуля.
Даша покинула кабинет с тяжёлым сердцем. После общения с работницей архива стало немного гадко на душе. Эта женщина не старалась скрыть превосходства. Она была более опытной во всём: в работе, в поиске стиля, в отношениях с мужчинами. Её высокомерное «Дашуля»